тихий

Нажимаешь кнопку вызова как последний шанс найти хоть кого-то с кем вместе можно дышать, с кем можно легко курить, смеяться, бежать, до остановки тихонечко провожать.
А тебе отрешенно в ухо штампуют ответ, дескать, куда уж позднее звонить- абонент не абонент, и весь твой широкий ассортимент из имен и дат, из прожилок вен обрывается за момент.
Ты стоишь один, без улыбок, вспышек, пересчитывая двух воробьев на крыше, ты ещё живой- ощущаешь, дышишь, и язвишь с излишек, и пьешь с излишек,  только где-то внутри приоткрылась ниша из взаимных теперь утрат.
Утром вряд ли кто-то поднимет тебя с постели бодрым тенором «эй, давай собирайся, брат!», вряд ли кто-то будет предельно и честно  рад, пронесет  в больничку пиво и виноград, только будет непримиримее во сто крат и ты сам, моя радость, в этом виноват.
Было много такого, что надо бы под замок, раз урвал кусочек- то чтоб сберег,  а  ты сгреб охапками счастья сколько смог и разбил его, спотыкнувшись через порог.
Люди ждали твоих звонков и  смазливых писем, унижались, как свиньи метали под ноги бисер, Ты доволен? Горд, спокоен и независим, забываешь их имена и порядок чисел.
Забываешь, черт бы его побрал, вообще календарь, кто ушел в январе, кто подождал февраль, и исчез, оставляя на память тугую даль, и, вот знаешь, странно, но мне почему-то тебя не жаль.
Каждому бумеранг вернется с удвоенный скорость и захреначит по лбу, если бы бог сидел там- он все равно бы не слышал твою мольбу, последний кадр совсем печален: ты плетешься по берегу и то ли от боли, то ли от страха до крови кусаешь губу..