Двадцатый год

Множество русских блестящих белых офицеров, любящих свою родину и  свято служивших ей,  так и не смогли смириться с поражением в гражданской войне… Они бежали за границу, в надежде скорого возвращения обратно…

Бежали в неизвестность,  в никуда,
Свои пожитки кое – как собрав…
(На месяц, ну на год -  не навсегда)
От колоколен,  рек, полей, дубрав…

Бежали от мостов через Неву,
От куполов разрушенных  церквей…
И думали: вернутся к Рождеству…
Или же к Пасхе… чтоб уже  верней.

Их увозил стамбульский  пароход,
И сладко пахла майская сирень …
А по Дворцовой шёл за взводом взвод…
В матросских бескозырках в Новый день.

И выступали слёзы на глазах,
И очень больно сдавливало грудь…
И виделись святые образа,
И небо седоватое чуть – чуть.

И грезились Фонтанка, Летний сад…
У Зимнего дерутся воробьи…
И Монферан, что много лет назад,
Здесь жил, любил, работал и творил.

И чудилось, скрипение пера,
И Пушкина великого стихи…
И верилось, что не пришла пора,
Что всё вернётся на свои круги …

Их увозил стамбульский пароход,
Туда, где белых летних нет ночей,
Туда, где клевер в поле не растёт,
И где в мечетях не дают  свечей.

Они бежали тайно, второпях…
Но раненые души бунтарей
Запутались в безжалостных  сетях,
Едва освободившись от цепей.

Бежали в неизвестность,  в никуда,
И верили: изменится, пройдёт…
И думали что так не навсегда…
А по стране шагал двадцатый год…