Своей печали пёс сторожевой...

Неписанной картины светлый лик…
Какой художник кисти подберёт,
Напишет самый сокровенный миг
Моих недосягаемых высот

И жадный мой глоток святой воды?
Её уже песками занесло…
Подайте палача для череды
Его заледеневших, резких слов.
   
Я горького вина запью бокал
Переплывая вновь и вновь его
Стихов бездонный чистый океан.
Ведь он поэт от Бога самого.

А взгляд меня давно прожёг до тла.
Как небо в дождь – усталый и живой.
Но скажет он (хоть пропасть, хоть петля):
«Не любит и не ждёт никто». Слепой.

Я к сердцу сквозь запутанную сеть.
Он не услышит. Ты хоть волком вой.
В своих боях успел уж зачерстветь..
Своей печали пёс сторожевой.
   ***
А дочь моя в потертом дневнике
Найдет его и если спросит вдруг:
«Любила… и не враг он был тебе,
И не чужой, так отчего не друг?
Поведай мне об этом хоть чуть-чуть».
Я не скажу «он просто не любил».
Чтоб быль не ворошить, я прошепчу
«Мы были слишком разными людьми».