Третья ночь Хомы Брута. Возьму свечей, Псалтирь...

 ТРЕТЬЯ НОЧЬ ХОМЫ БРУТА
               
                «Один раз во время подобного  странствования  три  бурсака  своротили  с
большой дороги в сторону, с тем чтобы в первом попавшемся  хуторе  запастись
провиантом, потому что мешок у них давно уже был пуст.  Это  были:  богослов
Халява, философ Хома Брут и ритор Тиберий Горобець.
     Богослов был рослый, плечистый  мужчина  и  имел  чрезвычайно  странный
нрав: все, что ни лежало, бывало,  возле  него,  он  непременно  украдет.  В
другом случае характер его был чрезвычайно  мрачен,  и  когда  напивался  он
пьян, то прятался в бурьяне, и семинарии стоило большого труда  его  сыскать
там.»
                «Вий».  Николай Васильевич Гоголь


Возьму свечей, Псалтирь, кусочек  мела, который прихватил с собой из бурсы.
У Бога слов спасительных немало. Да ведь и петь я научился басом.
Псалмов мне на ночь хватит от  Давида, для вида же, а так же для задора,
я табачку нюхну. Мужик у хаты кисет мне сунул. Кончится не скоро. 

Уже на небе звезды - светляками. Скрипит ступень. Насупились иконы.
Намерен воевать я с ветряками? Похоже - да. Алтарь, как пасть дракона.
Я запалю побольше -трепетуний.  Могучей силой круга мелового
отгорожусь от упырей, - не втуне крестясь, уйду в молитву с головою.

Ведь я не ритор – я философ, значит, мне ведьм возить на шее не пристало,
я колос - средь мыслителей - колоссов и потому –горилки бы и сала,
тогда и сам Сковорода Григорий –не горе - одолею  в пол-присеста.
Но панночка! То сущая Горгона! Как тайный текст  с изнанки  палимпсеста*.

Учили в семинарии – в посты нельзя уста нам осквернять  скоромным,
но  Горобец Тиберий –враль нескромный, ввернет мне байку в уголке укромном,
по кромке балансируя греха, огладит ус, мигнув, примолвит «Ха!»,
и за Халяву,вишь,поди расплата. Ведь он, подлец, -   ума полна  палата!

…Уже стоит в гробу. Уже летает! Уже мой круг таранит краем раки.
(Как каланча -  свеча у края тает.)  На лбу  - каббалистические  знаки.
Намедни -не она ль меня   в сарае ловила, как навильник сена? Глупо,
чтобы казак, - топорщась волосами  засаленного старого    тулупа,

дрожал. Уже - хвосты и жала – чешуйчатых, ушастых и хромых
в меня уставились, чтобы верней сграбастать. И –шасть  за круг ужами, будто мысли
о  колоколе медном. На монеты его расплавили два  черта прошлой ночью,
Четьи Минеи**  кинув на растопку. Мне только бы не видеть гарны очи!
Не подниму чугунной головы я! И жгут, как кузни горн, – глазищи   Вия.
               


*Палимпсесты- тексты средневековых переписчиков, написанные поверх смытых или счищенных более древних.

**ЧЕТЬИ-МИНЕИ  – сборники оригинальных и переводных памятников, житийных и риторических церковно-учительных слов и других сочинений отцов церкви и предназначавшихся в средневековье для ежедневного «душеполезного» чтения в течение месяца.