George Gordon Byron - Прости! Прощай!

Джордж Гордон Байрон
(1788-1924)

Прости! Прощай! И пусть навечно
С тобой сейчас прощаюсь я,
Оболганный, ни в чём, конечно,
Не буду упрекать тебя.

Ведь грудь, которая так часто
Была открыта пред тобой,
Хранит былое наше счастье,
Как раньше твой ночной покой.
 
Когда бы ты познать сумела
Все муки сердца моего,
Навряд ли б ты тогда так смело
Посмела осудить его.

Свет подтолкнул тебя на это -
Меня ты судишь вслед за ним.
Я нарушал законы света
И им за это я гоним.

Себя оправдывать не стану,
Но как, скажи, найти покой,
Когда ты нанесла мне рану
Ласкавшей некогда рукой?

Ведь даже если губит время
Поля по осени, оно
Хранит в земли глубинах семя,
Чтоб урожай взошёл весной.

Пусть жизнь твоя струит, как прежде,
Моей же течь, кровоточа, -
Мне не оставив и надежды,
Ты отрубила всё с плеча.

Словами не засыпать раны
Разлуки ямы гробовой.
Наутро ты проснешься рано
Уже соломенной вдовой.

Но как же нашу дочь научишь
Ты слово «папа» говорить,
Когда ты с нею нас разлучишь,
Ей запретив меня любить?

Но если рук её тростины
Тебя за шею обовьют,
То в памяти твоей картины
О нашем прошлом оживут.

Её лицо тогда напомнит
И через годы обо мне,
Былыми чувствами наполнит,
Улыбкою в полночном сне.

Судя о том, чего не знаешь,
Виня моих поступков ряд -
И то, что было, разрушаешь
И то, что будет, - всё подряд.

Я прежде сердца непокорность
Сложил к твоим ногам. Не жаль
Теперь, презрев былую гордость,
Сложить к ним всю мою печаль.

Но дело сделано. Словами
Нельзя чему-нибудь помочь.
Все доводы ума едва ли
Разлуку смогут превозмочь.

Прости! Прощай! Моей усталой
Душе не возродиться впредь.
Ей после этого, пожалуй,
Нетрудно только умереть.


Jorge Gordon Byron
(1788-1924)
Fare Thee Well!

Fare thee well! and if for ever,
Still for ever, fare thee well:
Even though unforgiving, never
'Gainst thee shall my heart rebel.

Would that breast were bared before thee
Where thy head so oft hath lain,
While that placid sleep came o'er thee
Which thou ne'er canst know again:

Would that breast, by thee glanced over,
Every inmost thought could show!
Then thou wouldst at last discover
'Twas not well to spurn it so.

Though the world for this commend thee -
Though it smile upon the blow,
Even its praise must offend thee,
Founded on another's woe:

Though my many faults defaced me,
Could no other arm be found,
Than the one which once embraced me,
To inflict a cureless wound?

Yet, oh yet, thyself deceive not;
Love may sink by slow decay,
But by sudden wrench, believe not
Hearts can thus be torn away:

Still thine own its life retaineth,
Still must mine, though bleeding, beat;
And the undying thought which paineth
Is - that we no more may meet.

These are words of deeper sorrow
Than the wail above the dead;
Both shall live, but every morrow
Wake us from a widowed bed.

And when thou wouldst solace gather,
When our child's first accents flow,
Wilt thou teach her to say "Father!"
Though his care she must forego?

When her little hands shall press thee,
When her lip to thine is pressed,
Think of him whose prayer shall bless thee,
Think of him thy love had blessed!

Should her lineaments resemble
Those thou never more may'st see,
Then thy heart will softly tremble
With a pulse yet true to me.

All my faults perchance thou knowest,
All my madness none can know;
All my hopes, where'er thou goest,
Wither, yet with thee they go.

Every feeling hath been shaken;
Pride, which not a world could bow,
Bows to thee - by thee forsaken,
Even my soul forsakes me now:

But 'tis done - all words are idle -
Words from me are vainer still;
But the thoughts we cannot bridle
Force their way without the will.

Fare thee well! thus disunited,
Torn from every nearer tie.
Seared in heart, and lone, and blighted,
More than this I scarce can die.