На балконе

У меня синяков целых три!
Ещё шрам. У Сережки аж восемь!
Мы считаем себе синяки,
мы пускаем вовсю пузыри
на балконе пока не пришли
старший брат и противная Фрося.
Наши шарики падают вниз,
мы болтаем босыми ногами
и считаем-считаем-считаем
прутья, окна, дома и карниз.
Мы гордимся, толкаемся, врём,
называем скворца попугаем,
и ногами болтаем-болтаем
просто так просто солнечным днём.
На карнизе зелёном вода,
у меня с желтым зайчиком кружка.
Кто вперёд? – Пузыри изо рта,
раз мы с Серым подруг и подружка.
Мячик чей-то ба-бах! о карниз,
а мы дружно как плюнем и вниз,
чтобы спрятаться в мокром халате
или в мамино красное платье
влезть. А ну-ка, замри! Хоронись!
Вон, катается облако. Высь!
А Серега его вместо шляпы
и стал точная копия папы.
Шляпы - верные признаки пап.
Мама – слюнки (хочу шоколада),
тётя Шура – прощай, кавардак,
кавардак – это опыты брата.
Брат всегда из предметов-затей,
а предметы – все то, что не может
заменить закадычных друзей.
Тех, что могут показывать рожи,
бить с разбега в живот головой,
страховать, если кто по перилам,
и делиться рубашкой ночной,
даже в нос если скажут, что жирный.
Или есть под столом колбасу,
из ковра дергать нитки для лески,
в ухо громко орать, как в лесу
и не спать возле фикуса в детской.

Выше крыши летят пузыри.
Мы болтаем, болтаем ногами.
У меня синяка только три.
У Серёжки? Сейчас посчитаю.