Их бин больной - я болею
На прогулку - ни ногой.
Мне ребята:
- Выйди, Рома!
Я в ответ:
- Их бин больной!
Опечалена бабуля:
- Внучек, милый, что с тобой!?
Скушай яблочко, лапуля.
- Не хочу...Их бин больной.
Мама спрашивает:
- Зайчик,
поделись хотя б со мной,
Что болит- то: зубки, пальчик?
Я шепчу:
- Их бин больной.
Врач пришла:
- Ну, что случилось?
Кашель есть? А стул какой?
Тётя-доктор удивилась,
Услыхав «их бин больной».
Ясность внёс для всех отец,
Ведь болел со мной и он:
- Всё, хворобушке конец...
Жаль, «Зенит»- не чемпион.
(2009 год).
Свидетельство о публикации №110032905507
Или м.б. сын, опять, совсем ошалел от заданного в школе немецкого перевода.
Ещё вспомнилось тоже из Бродского:
Эпиграф:
Мне скучно, бес...
А. С. Пушкин
Собственно текст:
I
Я есть антифашист и антифауст.
Их либе жизнь и обожаю хаос.
Их бин хотеть, геноссе официрен,
дем цайт цум Фауст коротко шпацирен.
II
Но подчиняясь польской пропаганде,
он в Кракове грустил о фатерланде,
мечтал о философском диаманте
и сомневался в собственном таланте.
Он поднимал платочки женщин с пола.
Он горячился по вопросам пола.
Играл в команде факультета в поло.
Он изучал картежный катехизис
и познавал картезианства сладость.
Потом полез в артезианский кладезь
эгоцентризма. Боевая хитрость,
которой отличался Клаузевиц,
была ему, должно быть, незнакома,
поскольку фатер был краснодеревец.
Цумбайшпиль, бушевала глаукома,
чума, холера унд туберкулезен.
Он защищался шварце папиросен.
Его влекли цыгане или мавры.
Потом он был помазан в бакалавры.
Потом снискал лиценциата лавры
и пел студентам: "Кембрий... динозавры..."
Немецкий человек. Немецкий ум.
Тем более, когито эрго сум.
Германия, конечно, юбер аллес.
(В ушах звучит знакомый венский вальс.)
Он с Краковом простился без надрыва
и покатил на дрожках торопливо
за кафедрой и честной кружкой пива.
III
Сверкает в тучах месяц-молодчина.
Огромный фолиант. Над ним -- мужчина.
Чернеет меж густых бровей морщина.
В глазах -- арабских кружев чертовщина.
В руке дрожит кордовский черный грифель,
в углу -- его рассматривает в профиль
арабский представитель Меф-ибн-Стофель.
/.../
Две черных пасти произносят: "мяу".
/.../
Приходят и уходят мысли, черти.
Приходят и уходят гости, годы...
Потом не вспомнить платья, слов, погоды.
Так проходили годы шито-крыто.
Он знал арабский, но не знал санскрита.
/.../
Искусство есть искусство есть искусство...
Но лучше петь в раю, чем врать в концерте.
Ди Кунст гехапт потребность в правде чувства.
/.../
Есть мистика. Есть вера. Есть Господь.
Есть разница меж них. И есть единство.
Одним вредит, других спасает плоть.
/.../
Бог смотрит вниз. А люди смотрят вверх.
Однако, интерес у всех различен.
Бог органичен. Да. А человек?
А человек, должно быть, ограничен.
/.../
Таков был доктор Фауст. Таковы
Марло и Гете, Томас Манн и масса
певцов, интеллигентов унд, увы,
читателей в среде другого класса.
Один поток сметает их следы,
их колбы -- доннерветтер! -- мысли, узы...
И дай им Бог успеть спросить: "Куды?!" --
и услыхать, что вслед им крикнут Музы.
/.../
Фройляйн, скажите: вас ист дас "инкубус"?
/.../
Унд ивиковы злые журавли,
из веймарского выпорхнув тумана,
ключ выхватили прямо из кармана.
/.../
Опять зептембер. Скука. Полнолунье.
В ногах мурлычет серая колдунья. /И. Бродский/
Фолко Торбинс 09.05.2010 02:08 Заявить о нарушении