Спокойной ночи

Плавно, по волнам покоя, неназойливо и тонко, словно, кот крадется, сжавши, лапу ватную, ступая, нежно, что не шевельнется под нажимом перепонка, барабанная (ушная). Засыпаю. Засыпаю рыбам прах, усопших дафний, перетертых папиляром, горсть лапши в кастрюлю - фокус (если вовремя не вынуть) – то возможно  этим самым, наподобие нарцисса, что-то склеить из бумаги, перед тем как это вылить  в Стикс, несущийся по трубам, в неизвестном направленьи, изначально вертикально, далее в горизонтали – ах, куда-то все  уплыло, не спеша и с песнопеньем, очевидно, в перспективу  или же в иные дали. Надвигается густая,  удушающая дрема – обволакивает, липнет -  из оконного проема вылетаю, улетаю за бродячей синей птицей /почему она индиго и чего она боится?/, догоняю и влюбляюсь в это долгое томленье – ощущение полета перешедшего в паденье. Что ж, индиговая птица, приглашай  в другие страны  - в этой ничего не снится, ибо нечему в ней сниться или нечему мне сниться или лег я слишком   рано – лучший способ отключиться от розеток тьмы с дерьмом. Баю – бай, гудбай – гудбаю. Засыпаю. Засыпаю. На подушке жизнь стихает, нарядившись мертвым сном.