Рыцарь и Фея

Рыцарь и Фея

Благодарю за творческую оппозицию, замечательную развязку и соавторство Машу Светлую

1

Угрюмый Рыцарь, спешившись с коня,
с тоской взглянул в чудовищную бездну…
«Мир слишком нищ и жалок для меня,
и я без сожаления исчезну...»
Но прежде чем он сделал страшный шаг,
Ему явилась Солнечная Фея....
И он, её улыбками дыша,
Упрямо до заката спорил с нею...
Над ними распахнулся небосвод,
Как очи Феи, дивный и глубокий,
Там солнце вечной истиной цветёт,
А Рыцарь видел бренность, тлен, пороки.
Он говорил, и на уста его
Ложилась тень от солнца самого:
"Как мелок человек в своей юдоли!..
Он ищет удовольствий в Царстве Боли...

             В поле боли как овечка –
             Божьих замыслов пылинка –
             Бродит сердце человечка,
             Ищет сладкую былинку..."

Не знать ли Фее, сколько здесь страданья!
И Рыцарь ей казался мудрецом...
Тщеславие его потешив данью,
Она вошла в его угрюмый дом -
Там занавеси на глазах оконных
Все обращали в мрак ночей бессонных.

«Мой мрачный друг, Ваш ум не знает меры.
Не так темно вокруг, поверьте мне!
И растворить неверия химеры
Подвластно Вам и в жизни, и во сне!
Попробуйте ладонью прикоснуться
К тем лепесткам, что в нежности садов
Ласканий этих ждут и не дождутся,
Пока герой так замкнут и суров...
О, трепет красоты! Он пробуждает
Лучи в душе! Поэзию! Добро!
Я знаю, Вы — добры, но грусть немая
Терзает грудь Вам и темнит чело...
Вы мудро проникаете до сути, –
Видна души богатой глубина…
Но Вам невидим Свет! Не обессудьте,
Лишь Богу ясно, чья же в том вина.
Ваш лунный кратер добрая порода
С избытком заполняет, странник мой,
Но почему, страданиям в угоду,
Ее Вы присыпаете золой?...
В стихах у Вас, – не скажешь тут яснее! –
Космические смыслы нахожу!»
Он преклонил колено перед нею,
Приветствуя её как госпожу.


2

И Фея, лба его коснувшись нежно,
Улыбкой возвещала о надежде,
Которая, увы, когда-то прежде
Ушла на дно души его мятежной.
Везде ему встречался мрачный вид,
Как будто бы смотрелся он в зерцало.
И желчная ирония мерцала
В его словах, исполненных обид -
Ведь даже гениальность и признанье,
Не заглушают грешного стенанья.

          "В ямке взгляда мокрая щекотка, -
           Сердце протекает. Тлеет ночь...
           Город: в небе – рожки, звезд щепотка...
           Умереть не хочешь? Я не прочь..."

"Прочь унынье, — тихо Фея пела, -
Воевать с собою всякий раз
Вам, мой друг, никак не надоело?
Там за смертью Свет, что лечит нас!
Милый Дом, в который все вернутся,
Ждет нас — с тихой мудростью в сердцах...
Но не торопись к черте, сквозь страх,
В спешке смерти можно и споткнуться.
Милый Дом — сияющ, вечен, чист!
Не откроет дверь нетерпеливым!
В пустоте белеющих страниц -
Новый свет он дарит бережливым...»
Рыцарь, скорбно слушал и кивал...
«Милый Дом, – он повторил уныло. –
На земле отрады я не знал...
Там мой Дом, надеюсь, будет милым...»

Назойливая «мысль уйти во тьму»
Одни и те же образы печали
Под вечер возвращала вновь ему,
И яд картины эти источали.

             "Грусть... Вечер... Крошки звезд...
              Над жизнью – рожки месяца.
              И разболелся хвост...
              И хочется повеситься..."-

С улыбкою страдальческой изрек
Наш рыцарь, но продолжив диалог,
Не попрекнув поэта повтореньем,
Вновь улыбнулась Солнечная Фея.
Ответила ему стихотвореньем,
Преобразив ужасную идею:

             "Закинувши петлю
              На золотой рожок,
              Ущерб не нанеси
              Младой луне, дружок..." –

Она открыла штор завес глухой,
И влился в дом лучащийся покой...


3

Но рыцарь только хмурился, как тучи,
Глотал из кружки что-то, как пират…
И жаловался, не боясь наскучить.
(Хоть в тайне был он Фее очень рад):

           "Жизнь тесна.
            Смерть узка.
            Зеркала корчат рожи...
            Возле левого соска, под пеленкой кожи, -
            Насекомая тоска..."

У Феи нежен взгляд был всякий раз,
Когда она на Рыцаря смотрела.
И чуть забавно было ей сейчас,
Когда он так упрямился умело...

          "На сердечко ты ладонь положи,
           Теплой пташкою, как дар,  бьется жизнь!»

Увы! Но это слишком как-то просто.
Наш рыцарь оглядел себя, притих.
Он беден, худ, совсем не вышел ростом…
С сарказмом он опять ваяет стих:
"Едва царапнет грудь нательный крест,
Он тут же душу крепко забинтует.
Для суслика Голгофа – Эверест.
И суслик ни на что не претендует..."

«Корить себя – не путь, – сказала Фея, –
и Вам я посоветовать посмею…
И не всегда, ах, не всегда душа
Под символом креста цельна и мИрна!
Путь долог возвышенья... Нет конца
Пути тому... И спорить мы бессильны..."

И чтоб хоть как-то защитить своё
Страданьями взлелеянное кредо,
Он стал хулить уже не Бытиё,
А гул и скрип «общественного бреда»:

           "И, вроде, каждый за гармонию радетель,
            И каждый светлого и чистого пророк,
            Все уважают красоту и добродетель...
            А поглядишь - кругом уродство и порок!"

Вдруг встала Фея тут из-за стола
И зеркало ему преподнесла...

           "И темен взгляд бывает или очи -
            Совсем закрыты - некуда идти...
            Есть красота на свете! Между прочим,
            Открыться надо, чтоб ее найти!"



4

...Всё гуще вечер, всё пьянее рыцарь…
Дуэль ему наскучила давно.
Всё тяжелей во мрачных мыслях рыться…
И в комнате совсем уже темно.
Он свечку достаёт и зажигает…
(Фрагмент лица, усы, убитый взор…)
И Фее он с пергамента читает
каракулей разбойничий узор:

             "Помолчим. Мы не датские принцы,
               И не станем жалеть черепа.
               Мы усвоили правильный принцип:
               Не имеет распутья тропа.
               И распутство, и тихая келья
               Усмиряют со временем прыть, -
               Что в похмельи, что в славном весельи, –
                Просто быть – это ЕЛЕ НЕ БЫТЬ..."

Но нет! Её чело всё так же ясно,
Ночь Солнечную Фею не пугает.
"Всё безысходно, – скажете? Напрасно.
Вот у меня, мой Рыцарь, мысль другая…

              Еле-еле быть - хуже, чем нЕ быть,
              Еще хуже - не бЫть никогда...
              Над безбЫтием вскинет победность
              Бытия флаг, что ярок всегда!!!"

О, как она читала, звонко, пылко!
Румянились ланиты, взлёт ресниц…
А что же Рыцарь? Жёсткая ухмылка.
В глазах – облистье вырванных страниц.
О, нет, конечно, Солнечная Фея
Не думала оставить навсегда
Печальных философий корифея,
Хотя её и жгло дыханье льда...
Неужто это всё – на самом деле?!
Какой тут Рок, чтоб он в тоске зачах?..
В её, всегда сияющих, очах
Жемчужинами слёзы заблестели,
И молвила она, достав свою
Волшебную сияющую розу...
«Как долго я, мой дорогой, терплю!
Не ощущали Вы во мне угрозу!
Отныне будет пусть тропа легка
Под Вашими смиренными ногами!-
Вы станете в обличье мотылька
Теперь дышать нектарными духами...»
Она его коснулась розой вдруг
И каплей алой жизнь на пол дубовый
Стекла поспешно... Приговор готовый
Понять успел ли наш угрюмый друг?

Где рыцарь? Где мятежная душа?
Над дивной красотой бутонов сада
Теперь парит он, нежностью дыша,
Не помня человеческого ада...


____________________
Геннадий Петров – Маша Светлая