Чай с птицами

Заказывешь салат «Финский» - в нем листья «айсберга» и лосось – гордые и красивые прячут в тень свой профиль, как будто в другой стране им ужинать довелось, не читки требуют здесь и пьют бесполезный кофий. Возьми мою кровушку, вышей себе кафтан, красную птаху – сермяжную птицу Сирин, все твои двадцать чувств готовят тебе обман, и святой Георгий разменян на двадцать гривен. Вокзальная живопись стены твои роднит с моими начатками знаний о жизни света, другие чужие закрыли наш общепит, опять колесит не по описи в рай карета. Заказываешь моченые яблоки, артишоки и семь гвоздей, гвозди бы делать из нас так простенько и со вкусом, возьми мою кровушку, вместо нее канцелярский клей застынет в жилах алым клубничным муссом. Гвозди бы делать из нас и строить бессрочный мост, заглядывать за ободок и видеть свои руины, автор продлит описание, автор совсем не прост, можно читать не только до половины. Заказываешь салат «Финский», пустеет наш барабан, ни к чему тебе строить башни (слоновая кость в избытке, но прежде постройки страх опрокинуть план тебя остановит, крохотка у калитки). На всех наречиях нашей родной земли он говорит тебе, что любовь корневой системы (дальше пробел, его уже увели, слушать друг друга будем совсем не те мы), дальше истории сделать другой виток больше не сложно, но не имеет смысла, милая жизнь, оставь мне такой платок, чтоб на чужой роток и смеяться кисло, чтобы родиться тенью и стать никем, неосторожные речи отдать соседу, кровь твоя, плоть и всё, что я нынче ем, без теорем куда-нибудь я приеду.