На деревню деду Письмо из Донбасса

НА ДЕРЕВНЮ ДЕДУ (ПИСЬМО ИЗ ДОНБАССА)

«Я русских пашен маленький росток.
В моём селе родная сердцу хата
стоит и ныне. Лет, наверно, сто
деревьям из заброшенного сада.
Здесь жили по-простому: день да ночь.
В тридцатые, конечно, голодали,
а в ту войну, чтоб Родине помочь,
последнюю рубашку отдавали.
На улице соседи и друзья
по вечерам сидели, пели песни.
Здесь девушке в любви признался я,
и сизари взлетали в поднебесье.
Крестьянам было с горки наплевать,
какую им ввели национальность  –
им важно, чтобы руки нарасхват
и чтоб жилось, как водится, нормально.
Сердцам близки отцовский ус седой,
морщины деда, мамина улыбка,
в сенях ведро с колодезной водой,
и с меньшим братом старенькая зыбка.
С тех пор прошло немало зим и лет.
В стране, что стала ощутимо меньше,
мы стали вдруг чужими на земле,
как будто между нами встали межи.
Всё сбилось в ошалелых головах.
Вот ты, мой дед, скажи – ты много прожил, –
откуда в людях ненависть и страх,
когда в беде и ближний не поможет!?…
Но что покоя вовсе не даёт –
на остальное я и сам отвечу, –
скажи, он жив ли, русский мой народ,
с которым я родной учился речи?
Как черви из удобренной земли,
как саранча, сжирающая поле,
пришли иные, смяли, обошли,
и русским подготовили неволю.
С подходами, кивая и смеясь –
вы свой язык забудьте, говорили.
И вот они – навязанная власть,
мы все в ярме, они повсюду в силе.
На русском лишь на кухнях говорить, 
такая нам даруется свобода.
Подохнуть у рассохшихся корыт
дозволено великому народу.
Скажи мне, дед, надолго это всё?
Ответа нет, наверное, простого.
Я знаю: жизнь кружится колесом,
и дурь пройдёт, лишь надо верить в Бога.
Прошу: на русском петь, слагать стихи
на сей земле моих детей и внуков
сподобь, Господь... Ещё – прости грехи
и защити нас, русских.
                Ваня Жуков».

2001