Самайн

Тепло обрывками от праздничных костров,
Стук кружек с элем, смех счастливых дам,
Забили в зиму скот, очищены огнём,
Сегодня Самайн празднуют Firyar.

У старенькой сосны, укрыта темнотой,
Ногтями, впившись в хрупкую кору,
Без слов, без слёз, без гроба и хлопот,
Я хороню свою последнюю мечту.

По крови колдовство – печали горький яд,
И даже смерть не лекарь от него,
Царапая сосну, сползаю на листву,
Всё кончено – никто не виноват…

Он звал меня с собой, домой в свои Леса,
И называл женой, то плача, то крича,
То угрожал убить, то обещал простить,
Поклялся исцелить и яд свой крепкий слить.

Кидался целовать, пытаясь задушить,
«Вернись моя Звезда, как без тебя мне жить?
Зачем тебе тот ас? Не может ас любить!
Вернись Звезда в Леса, и будем вечно жить».

Слеза – немой кристалл, скатилась в темноту.
«Не помню я тебя! И помнить не хочу!
Ты тело страстью жжёшь, но с ним моя душа.
Как распознать где ложь? Как вспомнить, кто есть я?»

Суровые черты, в глазах застыла боль,
«Горят в ночи костры -  сегодня праздник мой.
Седмицу в честь меня, скоту пускали кровь…
Но ты жена моя, ты холодна как нож.

«Не исцелить тебя ни эльфам, ни Валар,
Печален твой удел, из жизни в жизнь – туман.
Душа взметнётся ввысь, к Асгардовым вратам,
А телу страстью ныть по жарким берегам.

Довольно я страдал от прихоти твоей,
Теперь и твой черёд познать всю боль потерь.
Но если надоест рождаться средь людей,
Мой Лес – всегда твой Лес, я буду ждать, поверь».

Нахара оседлал и, обронив «Mela lle!»
Униженный Король умчался в леса дали.
Стихая звук копыт, изрезал сердце в кровь,
Что это? Колдовство? Иль может быть любовь?

Щекой к коре в ночи, вплетая пальцы в травы…
Я проклята была любовью в назиданье.
И слёзы вниз ручьём на мёртвую листву,
Тоска - моя вода, разлука – пропитанье.

У старенькой сосны лежала я в ногах,
 Под пологом ночным дрожала вся в слезах,
Обрывками тепло от праздничных костров,
Так Самайн проходил – ночь мёртвых и богов.

26-27/03/10