40. Гасконец, миледи - взаимная интрига. Фраг. ром

...Гасконец удивился: «Неужель
красавица сменила гнев на милость
и, более того, в меня влюбилась?!
Среди всех лицемерок и ханжей –

меня ли    ради     и ко мне почтенья –
Амур найти способен исключенье?!
Как следствие двойного приключенья,
быть может, как де Вард, заполучу

и    Я    сапфир, не меньше и не хуже.
Мне многое тон дамы доказал.
Да я и     сам     мил! Даже и снаружи.
Любовь иль просто флирт – я только за!
Всё лучше, чем вражда или буза.
Нечуждая любовному экстазу,
глядишь, отдастся, не пройдёт и часу».
Склонившись к ручке, Шарль облобызал

со смаком каждый пальчик не по разу
и выслушал притом такую фразу:
– А     что     способны сделать вы всерьёз,
помимо в адрес мой букетов роз,

чтоб доказать любви своей мне силу?
– Да что угодно! – в полный голосино
воскликнул гость, нисколько не боясь,
что он лицом ударить может в грязь!

В душе с пренебреженьем, эфемерно,
притом, что привирать заочно скверно,
что-либо обещать порой легко.
Заверив обещанием, он нервно
решил, что как бы к леди не влекло,
опасно заходить с ней далеко.

Все дрязги средь мужчин из-за      Венер,      но
Шарль помнил, сколько      насмерть       полегло…
Прочесть бы её мысли, хоть примерно,
но паузы уж время истекло.

Вполне понятно и закономерно
хозяйку к      откровениям      влекло.
Чуть-чуть поколебавшейся манерно,
ей было, в самом деле, нелегко

доверить свой план мести д’Артаньяну.
Как ей      перешагнуть      достойно яму,
со дна которой будет он смотреть?
Как соблюдать приличия все впредь?

Должно быть, это близко будет к найму
(чёрт бы побрал гасконского каналью!)
не просто исполнителя в делах
нечистых, где нет речи о соплях,

но явного надёжного убийцы.
От леди глупо ждать одних лишь благ.
Целуя, Шарль сознание напряг.
У Шарля мозг был явно не тупицы:

разгадывать порой мог наперёд
людей и подоплёку их историй…
Хозяйка наконец раскрыла рот:
– Представьте, у меня есть враг, который

  стал для меня опасен. Компромисс
   какой-то для меня стал невозможен.
– Враг?! Настоящий?! Это не каприз?
– У нас война с ним насмерть. Уничтожим

   себя взаимно, ежели извне
   серьёзно не поможете вы мне.
– Миледи! Если это вам во благо,
   располагайте мною! Жизнь и шпага

   мои отныне ваши, как залог
   моих к вам нежных чувств! Извольте прямо
    довериться во всём! – ум д’Артаньяна
его не обманул. – Так что за лох

  иль негодяй, что скоро кончит плохо?!
  Само собой, теперь и     мой      он враг,
  а я судьбу врагов решаю строго.
  Познает, не шутя, не только страх

   он перед смертью, но и смерть, всецело.
– Я верю в вас, поскольку, милый друг,
  себе как воин знаете вы цену.
  Ведь речь-то не о паре оплеух

  сейчас идёт – о яростной дуэли.
  Должно быть, вам изрядно надоели
  все собственные страхи перед тем,
  что между нами – ряд запретных стен.

  За вечер ли, за считанные     дни     ли,
  хотите, станем ближе, чем родные?
– Как     можно вопрошать такое вслух?!
  Как     я, пустых надежд своих пастух,

   отвечу «нет»?! Ликует в голос дух!
– Забыть, мой друг, вы можете отныне
   пред невозможным свой былой испуг.
   Возможностей     расширился     ваш круг.
    Позволено бояться только лени…
Упав пред томной леди на колени,
он страстно целовал ей кисти рук

попеременно и не без урчанья.
– Какое счастье! В нём и утону!
    Не очень уважаю  англичан я,
    а вот из англичанок… лишь одну –
    зато насколько!  –   пылко     обожаю!
     Готов так целовать сто раз на дню! –
невнятно простонал он. – С пылу, с жару
    готов вас проглотить я, не давясь!
– Не думайте, мой друг, сродни клошару,
    что это всё вот  –    плата     вам большАя.
– А разве же не плата?                – Нет, аванс.
Красотка на словах давала шанс,

а про себя ей думалось иначе:
«Я знаю, ты     давно     б меня схомячил!
Расчёт на дерзость и на темноту?
Дам так, что посчитаешь – многовато!

Ты только завали скорей де Варда,
а дальше способ верный я найду
с тобой расстаться так, чтоб неповадно
тебе бы было зариться. В    аду

ищи себе наложницу, коль надо!
Найду тебе     ближайший     путь до ада!
А нынче ночь –   твоя.     Облома нет…»
А вот, что думал в этот же момент

сам д’Артаньян о плотском Эльдорадо:
«Коварно снизойдёшь, тварь, до разврата?
Твой подлый нрав тебя же укротит!
Похоже, мы придём к любви в кредит.

Граф нынче стал персоною нон грата?
Продажные объятья – мне награда?
Ну, это мне нисколько не претит.
Моральную готовлю пулу к бою.
Воспользуюсь уловкою любою.
Ты, подлая, в     объятья     лишь приди,
отдайся добровольною любовью,
а после посмеюсь я над тобою
с тем самым парнем, чьей ты смерти ждёшь!
Морально раздавлю тебя, как вошь»!..
             .               .               .