Золотой ключик от камеры смертника

Промозглый, словно ноябрь, март.
Без ритма, из пустоты.
Облака облизывают небоскрёбы как мороженное. Кроты
Прозревшие не выходят из нор, им зябко.
И зяблик дрожит, выгнанный из скворешника.
Даже если она не ответит - уже не страшно.
Ибо само моё одиночество превратилось в женщину.
Я говорю со стенами и слышу шорох собственных губ.
Может быть я ворую чью-то сонную душу.
Полки мародёрствуют по деревням, но в зобу у труб
Ни мыла, ни трубочистов, ни вора туши.
И слова непредвиденны - как слова.
И Слава работает точильщиком топоров.
Неспроста обезглавлено неспроста.
И на крыше шаги. Сомнамбулическая любовь.
Математик мира теперь абстракционист.
Баллистика стала графикой.
Конец времён хитрый, как хвост змеи.
Чешуя которой сверкает, как колонна танковая.
И стихи сами знают, куда текут.
Я предпочёл бы течь по изгибам тела
Одной её. Но меня не ждут.
Обо мне не думают. Я мелею.
Но всё же, очевидно превратившись из реки в собаку
Старую, поднимаюсь на все четыре
Не совсем надёжные лапы,
И волочусь по свету, иже ли - по своей квартире.
И вот, сквозняк поднимается от щиколоток до брюха.
Я - плавающая собака!
Водяная, речная, в ластах - от дна до нюха!
Научиться бы что ли гавкать!
Свежий снег. Тектонические времена.
Плиты льда раскалывают материки.
Неожидамая вражда.
Дни и пни. Пни и дни.

Поймать бы ласточку, выучить на почтальона,
Научить петь её тёплые песенки.
И по лесенке золотой до локонов, медальона,
И выше ли, ниже ли - развязался пояс, открылась шея...

Худшие из породы предателей - это сны.
Худшие из ошибок - надежды.
Худшее из того, что могло бы быть
Уже...

(12 марта 2008 г.)