Постольку поскольку

Постольку поскольку


Туман любви холодный и густой,
рабы её не думают о воле.
Ведь без неё жизнь видится пустой,
но с ней полна тревог, сомнений, боли.
Так и идём по жизни наугад,
с огнём страстей связав себя опасно.
Кто отдаёт, тот счастлив и богат,
поскольку одиночество ужасно...


Борису Блинову на «Ларошфуксик Любит, не любят»
http://stihi.ru/2010/02/17/3054



Удел


Судьба – залив.  Сплошные мели.
Удел печальный сесть на мель.
Как часто достиженье цели
не оставляет сил на цель.
Порой отчаяться бы впору,
да голос разума не впрок.
Упрямо бороздим просторы,
ловя удачи ветерок...


Борису Блинову на «Ларошфуксик. Оно вам надо?»
http://stihi.ru/2010/02/26/2414




Основ не поменять


Летящих дней богатая палитра
даёт холсту души в избытке тем.
Чтоб поделиться радостью нехитрой
о первозданной снега чистоте,
иль помолчать о давешней мечте,
нам нужен некто близкий.  Не по крови,
по духу, по умению понять.
Закатный мир сурово хмурит брови,
в нём вечно одиночество в основе
и нам основ его не поменять...


из переклички с Ниной Михайловной Давыдовой
http://stihi.ru/2010/03/15/4981



Не протяну и дня


Душа в стихи сочится час за часом
и нет лекарства усмирить поток.
Ведь творчество – не платье, кожа с мясом,
а от себя ни роздыху, ни спасу,
лишь поиски просвета между строк.

Но чудо, что стихи богаты светом,
хотя в них нет ни света, ни огня.
И слов не хватит рассказать об этом.
Я не дерзну назвать себя поэтом,
но без стихов не протяну и дня...


Людмиле Шарга на «Не примеряла одежды поэта»
http://stihi.ru/2010/03/20/4185



Папа
                (себе от лица моих дочерей)


Внимания, неспешного тепла
не достаёт.  Мы знаем, что любимы.
Но папа вечно занят, всё дела.
(Он закусил зачем-то удила).
Ему всегда спешить необходимо.

Нет времени для праздной чепухи,
замотанный до головокруженья –
работа, теннис, ракетболл, стихи.
Родители (в теории) –  верхи,
а мы  - низы, в их тихом заблужденьи.

Но заблужденье, это – не беда.
Кто верх, кто низ, известно нам с сестрою.
Кто создан для игры, кто для труда.
А папа, хоть и занятый всегда,
но перед сном заходит к нам порою.

То тополиный пух, то чистый снег
танцуют за ночным окном бесшумно.
Сидит большой, усталый человек
и мы ему прощаем вечный бег,
поскольку без него на свете скучно...