Глава первая. Жнец

Глотая сны, нередко понимаешь,
Что все вокруг тебя полуреально.
И даже если это ненормально,
Ты все равно себе это прощаешь.
И этот сон напоминает сказку,
Имеющим начало и развязку,
Пока ты спишь – не сказка, даже быль.
Проснешься –  разлетится в пыль.
Мой мир – не сон, но выходец оттуда,
Он невелик, не мал, он безразмерен.
Тебе понравится в нем побывать, уверен,
Ведь места здесь достаточно для чуда.

Вполне на вид обычная картина:
Деревья, а на ветках паутина,
Неведомый эфир все звуки гасит,
Сказать, что тихо, значит приукрасить,
День солнечный, лишь пара облаков
Бесшумно спят, цветами притворяясь,
И небо, лишь на горы опираясь,
Лежит и отдыхает от оков.
И вот из тени скал, что за рекой,
Которая петляет между ними,
Взлетают в небо миллионы линий,
Наполнив небо мрачной чернотой.
И в этой тьме, похожей на ночную,
Пожалуй, свою повесть и начну я.

Высокий и на вид нетерпеливый,
Но молодой и ангельски красивый,
Прозрачной аурой из света окруженный,
Безликий, полуобнаженный,
Идет, сутулясь, глядя в небеса,
Герой, в руке которого коса.
Другой, ослабшей, поправляя пряди
Волос, и словно на параде,
Теряясь, будто реплику забыв,
Шагами измеряет ход судьбы.
Высок, прямолинеен телом,
И кожей бел, как вымазанный мелом,
Лицом прекрасен. Словно Афродитой
Из мраморного сделан монолита.
Про возраст и не скажешь наугад,
Он телом юн, в глазах седая старость,
Шестнадцать, вам бы показалось,
Я думаю, примерно миллиард -
В его глазах картины эр забытых..
Лилово-изумрудные глаза,
Видавшие добро и ярость зла,
Но широко и доблестно открыты.
Ухмылкой горделивой одаряя, 
Глядит вперед,  и даже не моргая,
Суровым видом привлекая взор,
Свершает свой неведомый дозор..

Ни звука, ни души на сотни миль,
И словно на картине Леонардо,
Повсюду серость и глухая пыль,
Из-за горы мелькают башни града.
Безлюдно, даже безживотно..
На пару лиг раскинулся погост.
Бесшумный  ветер, призрачно холодный,
Какие-то развалины, форпост,
Забор косится около дороги,
Местами изрисованный резьбой,
Ни шороха над темной головой,
И без того трещащей от  тревоги.

Заведомо кляня свою работу,
Пробормотав под нос об этом что-то,
Поправив голос, выбрав нужный тон
Не быстро, но не медля молвил он:
«Подумать только, сотня лет
Промчалась мимо, словно свет,
Звезда, который испустив,
Им не смогла добро спасти..»
Припомнив цель, с которой прибыл,
Он нехотя, но улыбнулся,
Прикрыв глаза, немного повернулся
И, словно что-то понял, выдал:

«Я не Иисус, тем паче не Отец,
И воинств ангелов никак не возглавляю,
Но волю Троицы я все же представляю,
Знакомству рад, зовите меня Жнец…
Ах нет, оставьте, что за пошлый бред?
Явившись к людям в их же облаченьи,
Сказав подобное, на пару-тройку лет
Могу я оказаться в заточеньи..»

Представил он, как в шуме городском
Он шествует в обличии людском…

«Нет, право, я сошел с ума,
Бездумно согласившись на все это,
И если бы я не был слеп от Света,
Меня давно уже бы поглотила Тьма.
Отцы, помилуйте, я права не имею,
Соваться к падшим в логовище, но
О выборе своем не сожалею,
Должно свершиться, что предрешено»

Мечтая о своей же неудаче,
Присел он, вспомнив о задаче:

«О Боги, боги.. к черту их..
Я должен справиться без них.
Подумаешь, ну провинился...
Как раз тогда, когда явился
В Чудесный Сад Отец Отцов..
Найти бы этих подлецов,
Что продали меня Ему.
Я вечно крайний. Почему?»

  Прошу заметить, Ад и Рай,
  Ты выбирай – не выбирай,
  В итоге все равно тебя
  После кончины ждет Земля.

Откинув голову назад,
И в небеса отправив взгляд,
Продолжил свою думу Жнец:

«Огонь внутри людских сердец,
Способность понимать без слов,
Когда реальность краше снов,
И эти игры по ночам…
Не так она и горяча.
Любовь.. Другое дело – смерть,
Вот это – чувств круговерть!
Готов простить всем все и вся,
У Бога помощи прося…
За что борюсь – не знаю сам..
Ах да, уже пора в дорогу,
Что думать долго да по многу?
Не опоздал ли по часам?»

По звездам сверил календарь:

«Год  двадцать третий, март, февраль…
Апрель. Второе. 6 утра.
Давно уже идти пора.»

Взвалив на крепкое плечо святую сталь,
Не замечая будто, что давно устал,
Жнец  в пусть пустился, тихо говоря:
«Отныне Август буду называть себя»