Гранитному Петербургу и кое-кому еще посвящается

Ну, чё, здарова,
Гранитный Барин Петербург,
Как ты без меня тут.
Мусора принимают,
морды бьют -
- значит нормально.
Устал морально -
- это ничего.
Чего нового?
За три года
почти ниче не изменилось,
даже погода,
погоди... Вон какой стал,
влез на пьедестал,
не позабыл апостолов,
Столовых вижу новых много.
Шагаешь вногу,
Но, что было дорого,
то не тронуто,
тебе дышать все также трудно.
Будни, дни, судно на Неве,
да не гони, по ветру блики,
крики, сине-бело-голубые лики,
поребрики да ларьки.
На месте всё.

Я покурю у Адмиралтейства,
на душу действует,
как голоса из детства...
Это город, а не просто место,
но вместо местных,
я слушаю всё те же песни
и хоть ты тресни,
но не меньше мести здесь лести
и помню, как были мы с тобою вместе,
а что, если...
если быть честным, то
слова эти давно уже в душе неуместны, но
я всё тот же парнишка резвый,
с душою разрезанной,
облеченной в рваное московское кимано.
Моё кино, как пано на стене -
из года в год не менялось,
даже малость, сердце сжалось,
када я выходил с московского вокзала,
минуя залы,
палил по сторонам.

На Анечковом мосту бычки в реку кидал,
нет, я не вандал, я просто вспоминал,
с какой легкостью я всё это посылал
и чуть было не плакал,
но макдак меня ароматом
гамбургеров мягких звал.

Слеза, не надо,
я помню узоры на этих зданий фасадах,
не продохнуть мне,
ртутью мне эти запахи в кровь,
я вновь ветренный.
Я медленно выкуриваю и закуриваю другую,
разглядываю этот город и в ус не дую,
просто смакую проспект Невский,
как Голубинскую родную - ну и ну.
Не знал, что буду по тебе скучать
с ноября по март,
что ты - это на душе печать, это печаль,
забыл, что ты - это следы
недорогой помады.
Так мне и надо.

Самое светлое,
Самое ласковое,
Самое родное,
Ясок, да что с тобою?
Небо здесь серое,
метро унылое,
всюду вилы,
на рыло я тут никому не мил,
... взял и закурил.

Закрыта Горьковская у Авроры,
такие же мажоры,
разговоры, деньги, воры,
сколько времени - который час,
я даже отвечать рядом с таким циферблатом - пас.

Трамвай, вай-фай, оперная певица распевается на сидении,
смятение,
Петроградская, звонит мобила, клацаю, алло...

А до того машина - фольксваген жук в виде Кроша,
Крошки печенья воробьи клюют
у Казанского собора,
а потом куранты бьют
около Петропавловской крепости забора.
Все мы тут без лишних разговоров.

Я просто позабыл те дни,
когда мы с тобой ходили,
взявшись за руки,
как я хотел просить твоей руки,
как ты того хотела.
Поэтому, чтоб не заплакать, как девчонка,
Я в гордую Неву с мостов, куда-то сквозь глядя, бросал бычки.


5 марта 2010г.
___________________________
Если Вам понравилось, то рекомендую еще вот это:
http://stihi.ru/2010/03/22/7034