о царевне-лягушке и царевиче иване

Болото топкое степенно остывало,
в нём незаметно угасала жизнь.
И Жаба средних лет жирком уж заплывала
от безмятежности: лежишь себе, лежишь.
Но чу: наполнился дрожаньем воздух,
всё замерло от страха перемен.
Нырнуть поглубже в жижу бы, но поздно:
стрела, звеня, вонзилась меж колен.
От возмущенья пересохло в горле:
ещё чуть-чуть, могло б и зацепить!
Но слышишь? Кто-то скачет в чистом поле,
к болоту опасаясь подходить.
Всё всколыхнулось в мутном водоёме:
там стороной пройдёт сейчас Судьба!
Так выбирай: иль гнить здесь в сладкой дрёме,
или найти "дорогу сквозь гроба".
И Жаба ринулась как в омут головою
на запредельных жабьих скоростях
прочь из трясины, так гребя стрелою,
что аж до хруста в немощных костях.
Стремилося её сердечко рьяно,
чуть не прорвав заплывшие бока
к Судьбе в лице царевича Ивана
(а вовсе не Ивана-дурака).
Был и Иван доволен тою встречей,
когда прошёл его первичный шок.
Он оптимист был, в скобках я замечу,
и верил, что всё будет хорошо.
Он думал: лягушонка в коробчонке
совсем уж не такой плохой расклад:
жена подобна верной собачонке -
глупа, послушна; словом, просто клад.
А Жаба причесалась и умылась.
Массаж, солярий, маски, педикюр.
По бутикам прошлась, принарядилась:
все сарафаны только "от кутюр".
Пред зеркалом три дня она крутилась,
влекущий вырабатывая взор.
А на диету вовсе не садилась,
освоив только велотренажёр.
Иван, меж тем, был крепко делом занят,
бразды правленья приняв от отца.
Пошлёт, бывало, к ней гонца с цветами,
черкнув в записке нежных три словца:
"люблю, мол, жду", а носа сам не кажет.
Но вот и день венчанья настаёт.
Невеста подъезжает в экипаже,
весь двор её уже у церквы ждёт.
Нет, я не в силах рассказать детально,
какой фурор она произвела.
Ивана ж чудом не хватил удар летальный -
так лягушонка в коробчонке прибыла.
Мечты патриархальные Ивана
о роли женской особи в семье
вмиг рухнули. Стоит болван болваном,
таращится, забывши о себе.
Всё это было для него так странно!
И вот метаморфоза-то кака:
шла Жаба за царевича Ивана,
а вышла за Ивана-дурака.

Мораль отсюда выводить не будем,
итак уж ясно, здесь мораль какой:
что даже самым незаметным людям
поможет положительный настрой.