Ко мне повадилась бессонница

А ко мне повадилась бессонница,
Ночи пьет мои, как кровь, глоточками,
И за нею вечно кто-то гонится,
Прибежит и спрячется за строчкою.

Прибежит и жалуется горестно,
И куда же на ночь глядя выгонишь?
Каждый раз одно: мне, дескать, боязно,
И в глаза глядит с тоской неистовой.

И привыкнуть бы, да что за надобность?
Мыши не скребутся, поутихло все.
Я и так, и сяк,  уснуть мне надо бы,
А она надулась, и ни то, ни сё,

Да еще ревнует окаянная,
Постоянно сцены да истерики.
Пару раз явилась шибко пьяная.
Требовала ужасов по телеку.

Никуда не сгинет, не провалится,
Может, замуж бабе, вроде видная.
Засидится в девках, ведь, состарится,
Человек-то близкий, не обидно ли?

А она то зыркнет исподлобия,
То прижмется нежно и доверчиво.
Образ есть, да нет его подобия,
Что ты будешь делать? Делать нечего.

У нее совиная ухмылочка.
Мыши запищали, ну а ей-то что,
Мне, говорит, что закуска, что запивочка,
Так что пусть пищат, мне класть их не во что.

Но один ретивенький крысёночек
Все же надоел нам с нею начисто
До утра его мы ловим с полночи,
А с утра она давай артачиться:

Не уйду, и всё, а я-то было уж
Прикорнул у норки грызуна того,
А она – не говори мне, что не дюж,
И вообще не говори мне ничего.

Приласкала, будто незнакомая,
И очнулась, срок просрочив временный.
– Я твоя бессонница законная,
Не гони, я, кажется, беременна…

И зажили с нею душа в душу мы,
По ночам выдумываем странности,
Вот она со мною спит, послушная,
И ни капельки былой упрямости.

А ко мне повадилась бессонница,
По ночам она со мной, и днем со мной,
И за всё мне стало очень совестно,
Даже, на минутку, сделалось темно .

Вот какие чудеса случаются,
А на стенке ходики с кукушкою,
В колыбели сон – мой сын – качается,
А я не сплю, я сказку эту слушаю.