Про наших стареньких отцов...

О матерях немало спето.Ещё не высказанных слов,
Хранит в себе душа поэта,Про наших стареньких отцов.

На землю мгла сошла ночная.Опять мучительно длинна,
К рассвету новому стеная,Душевной травмою больна.

Уж скоро ль он - туман рассветный?Седым не спится ворчунам.
Полночный перст, детьми бездетный,Глазами шарит по стенАм.

Часы постукивают мерно,Хранят молчанье образа.
А мысль проносится как серна,Как смертоносная фреза.

Детей неискренняя нежность,Всегда родителям претит.
Опять болит, болит промежность.Проклятый мучит простатит.

Всё раздражает - песни, пляски.К вещам потерян интерес.
Потухли жизненные краски.Растёт давленье. Снова стресс.

Когда же солнце молодое,Лучами утренними зорь,
Надеждой старому изгою,Уймёт болезненную хворь?

Чтоб по росе пройтись хрустальной,Не без особого труда.
Надеясь в тайне на лояльный,Вердикт всевышнего суда.

Как снег весенний годы тают. И на земле и в небесах,
Суды судами погоняют. В сынов своих вселяя страх.

Ну что за жизнь? Одни препоны. Хоть в петлю лезь. Хоть волком вой.
Всегда готов. Висит калёный, Дамоклов меч над головой.

Уединение - отрада, для наших милых стариков.
Да бескорыстная награда, любовь домашних кошаков.

От них и толку мало вроде... Всегда спокойствия гарант,
Найдёт местечко при народе, неприхотливый иммигрант.

Пускай себе душа живая, разделит участь старика.
Пускай сидят себе зевая. Пока целЫ. ЖивЫ пока.

А там, глядишь, придёт затейка. На свежий воздух, да за двор,
Опять на узенькой скамейке, вести неспешный разговор.

Про то, как молоды мы были. И всё нам было нипочём.
Любили нас и мы любили. Любили страстно, горячо.

И что теперь стоим у края. И что закончен наш рассказ.
Что уходя, мы всех прощаем. И вы простите тоже нас.

Сидят бывалые повесы. Прошедших вёсен песняры.
Где нынче ваши патронессы? Избрали лучшие миры?

Молчит дуэт немногословный. Не всё ль равно о чём молчать?
Пусть наша жизнь лишь срок условный. За всё придётся отвечать.

Итогом этих отношений, один и тот же выход в свет.
Для нас не будет приглашений. Пойдём Василий на обед.

Пойдём в родимые пенаты. Мой верный друг. Попутчик мой.
Нам не нарушить постулаты. Пора наверно и домой?

Как - будто что - то понимая, лучами тёплыми томим,
Мяукнет глаз не открывая, чердачных весей пилигрим.

Когда досуг однообразный, уймёт естественную прыть,
Где места нет поступкам праздным, Где речь бессвязную не скрыть,

Пройдите в тихую обитель, под свод трепещущих берёз.
Там ангел ваш, души хранитель, простит и примет горечь слёз.

Есть в одиночестве отцовском, простая русская печаль.
Когда он взглядом философским, подолгу смотрит молча в даль.

В нём и ответы и вопросы, в нём неуёмная тоска.
Когда-то он мальчишкой босым, смотрел на годы свысока.

Мужчина возраста любого, и эта истина проста,
Нескладный пусть иль казанова - агнец сыновнего креста.

Отцы ведь тоже чьи-то дети, по матерям тоску храня,
Вину сыновнюю отметят, судьбу нелёгкую браня

Просохла в сЕнях телогрейка. Скучает, бродит кот скорбя.
Давай отец, вина налей - ка. Сказал бы я... Но нет тебя.