Единственные дни

Единственные дни
Я люблю плакатную живопись, подписи «дыр, бул, щир» мигать изо всех углов научены без перерыва из хвоста этой очереди, вот ты и водишь, чур, донна Анна, надень передник и стряпай живо. Эта змея не любит сладости, кусает свой свежий хвост, дети полей выходят из гастронома, донна Анна слушает оперу, этот Гуно не прост, только включенность дарит нам чувство дома. Дети полей решают, что здесь проживает каменный гость, которого не включили в оперу по причине низкого авторитета, теперь он является к дачникам и предъявляет кость каждому встречному, нам не хватает лета, чтобы сказать друг другу свое «люблю», или просто ходить по набережной, молча держась за руки, каменный гость шлет слезницы бывшему королю, который на Капри, какие нам суждены разлуки. Дети полей решают, что можно выставить счет, у донны Анны нет муки, приветить ей командора уже и нечем, меняется и течет, дословное производство, ты выживешь очень скоро, научишься пить кромешные, рассказывать о луне, теле небесном вполне обтекаемой формы, а может – какой-нибудь полости, выжатой не вполне, но всё это пишем данности не в укор мы. Донна Анна думает: «Все-таки я дышу, не продается вдохновение, нужно купить бумагу, все меня отлучили от дома за верность карандашу, мадемуазель Шушу говорит – обратитесь к магу». Тут пришел командор с букетом сибирских роз, поставил в вазу, но участи ждать покорно совсем не хочется, что-то да перерос, построил замок из гашеного попкорна.