Наваждение. Не ведьма ль незнакомка юная? Фраг. ро

Фрагмент шестой.

...С ним забавляясь, как с игрушкой,
Но стать не прочь юнцу подружкой,
Купава, дав ногам покой,
Махнула пару раз рукой
В гипнотизёрской ипостаси,
Чтоб через эти выкрутасы
Слегка ослабить «поводок».
– Ты кто? – упёр гость руку в бок.
 – А ты – ослепшего  кротА сын?
   Не видишь вовсе, с кем стоишь?
   ОчнИсь,  распущенный малыш!
   Я – дочка знахарки Настасьи…
                *         *        *
От тембра голоса в  экстАз и
Сам  впасть ты соблаговолишь
И пищу дашь игре фантазий…
Гость не смутился бы, услышь,
Что и младая  дОчь  Настасьи
Пред ним в знахарской ипостаси
Стоит сейчас… Ужели часом
С большой досады заскулишь,
Коль  прОсто  дочь? Обидно лишь,
Что у него в штанах голыш
И  тОт  давно уж не малыш,
Как знал юнец о нём,  гордЯсь им,
Таким для блуда подходящим.

Да разве ж Женька – сын крота!?
В мечтах своих ни лоскута
На девке ухарь не оставил,
Но Бог в душе  сильнЕй, чем дьявол.

Для мыслей дверь не заперта… 
Пусть  веет  сквозняком бодрящим!
Ум фей (по мыслям приходящим)
Уму мальчишек не чета. 
«Ещё не поняв ни черта,
Гость не точил с Купавой лясы –
Лишь в  рОт  глядел ей. Очертя
Головушку лип, не  молЯсь, он,
Да  не к  овечке из гурта.

Пусть не раскрыл Евгений рта
И всё прощать ей был согласен,
Определила без труда,
С поправкой на его лета,
Купава сразу: гость опасен
Тем, что душа его горда.
– Я поняла: ты отродясь им…
     Малюткой… не был никогда.
     Ты как   мужчИна   шёл сюда?               
     Но мне нет  дела  до орясин!
– Твой колдовской почин мне ясен.             
     Побойся Божьего суда!               
     Ты что же без труда всегда               
     Чужие считываешь мысли?               
     Чего ж хочу я, снизойдя               
     К той, с кем… не жду себе вреда?
– Ты – два ведра на коромысле:               
     В одном – чистейшая вода,               
     Другое – для помоев грязных.               
     В тебе два человека разных.               
     Смогу ли я тебе помочь               
     Прогнать бессовестного прочь?
– Чтоб с чистой совестью всецело               
     Я мог  любИть  тебя умело?               
– Аль приглянУлась я тебе?               
– Всё  есть в тебе: и лик, и тело!               
     Когда б не  мАть  твоя в избе…               
– Когда б изба вдруг опустела,               
     Ты б не  топтался  так несмело?               
     Тогда б хватал меня за грудь,
     Пока б мне не осточертело?
     Уж ты свою бы  вЫдал суть.
     И приглянувшееся тело
     Спешил обнять да ущипнуть.               
     И грубой  силой  пугануть.               
     Зря  что ль прошёл такие вёрсты?!               
– А ну как  вЕдьма  ты?! Взор острый               
     И очи – омутом,  аж жуть!               
– Вот то-то ж! Бойся! Тут живут               
     Мои двоюродные сёстры –               
     Русалки  в озере. Держись,
    Коль выйдешь к ним с душою пёстрой!
– Тут есть русалки?! Побожись!
– Приди-ка в полночь, коли смелый   
    И падкий до нагого тела!
– Я и к  тебе  не прочь прийти.               
    ДорОгу  только бы найти…
– Не смей воображать превратно,
  Что я к себе тебя зову.
– Я обязуюсь аккуратно               
  Топтать полночную траву!               
– Сейчас сведу тебя обратно,               
    Но если я тебе отрадна,
  Ты  крепче  путь запоминай.               
    Забудешь – на  себЯ  пеняй!
– Приду – за смелость поцелуешь?
– Мечтай! Тебе, прям,  одномУ лишь             
   Так и спешу я во всю прыть
   С  лобзАньем  встречу подарить!
– Жаль, что дика ты и упряма… 
– Ступай, дружок, пока что прямо.   
     Я – слЕдом,  чтоб ты не шалил.
– Неужто я тебе не мил?
– Русалки  пусть тебя милуют
      И ласками в воде балуют.
– Коль будешь ты сама средь них,
      Я, позабыв про водяных,
      Полезу вглубь напропалую!
      Тебя схвачу и поцелую!
– Горяч, да жаль, что не жених…
– Не знаю, как зовут невесту…
– Тебе выведывать не к месту
     И не ко времени, барчук.
     Тебе до наших ли лачуг!
– Но я же свой. Не рыцарь с Мальты.
– Тогда гоняй в лесу пичуг,
     Таких, что давеча   хватАл ты…
– Когда мне спутала ты карты?
     Но не  жалею  я ничуть…
– Иди. Я буду править путь.
– Обнять  позвОлишь  на прощанье?
– Я не  щедрА  на обещанья…
– Тебе пора бы подобреть.    
– Ты не  оглЯдывайся  впредь,   
      Покину – съест тебя медведь!
– Жаль, ты не можешь овдоветь,
      Не став моей женОю прежде.
– Я замуж выскочу в надежде,
      Что сможешь сразу околеть.
–  Придётся мишке поговеть.
      C тобою мне сам  чЁрт  не вреден.
      Покинешь – так и без медведя
     Я с горя вечным  снОм  усну.
– Вглядись в ту крупную сосну,
      Чтоб твоя думка не за шалость,
      А за  примЕту  бы держалась.
      По ней и следуй не   спешА, гость…
   
– Эй, гдЕ ты? Скрылась… Эка жалость!
      Ночь посветлей пошли мне, Бог,
      Чтоб я найти тропинку мог
      Туда, где озеро плескалось…
      Приворожила! Хошь не хошь –
      Иди к ней ночью… Зарекаюсь
      Ей впредь перечить –  вЕдьма  всё ж!
      К подружке этой в лес таскаясь,
      Ни сон, ни  дУшу  не спасёшь.
      Костей и то не соберёшь…