Фигаро

Устаю от машинной музыки:
                от моторов, турбин, колес.
Ухожу в мир сознанием суженный
                на спокойный песчаный  плёс,

где нашептывал ветер старательно
                зарифмованные слова,
в наклонении сослагательном –
                как хрустела мечты халва;

где небрежно (читай – неряшливо)
                в акварельных разводах день
проступал невзначай, дурашливо
                на прозрачной бумаге стен.

Где ухоженность – как убожество,
                как дурной неуместный тон,
математики строгое множество,
                сальный оперный баритон.
 
Простынёю зелёно-синею
                речка морщится  на ветру,
но «Севильский цирюльник» Россини
                залетает и в эту «дыру».

И, включаясь в сюжет, в интригу,
                с графом борется Фигаро –
                и ему не чета Пьеро,
             получающий вечно «фигу».