Баллада о юной деве с Амазонки

Здесь солнце прячется в туманах,
Ладьей плывущих вдоль реки
И уходящих в тучах рваных
За рощ зелёных островки.

Под серой дымкой небосклона
Стоял, разглядывая даль,
Пират из града Лиссабона,
Облокотившись на пищаль.

Кривая сабля, нож огромный,
Рубец удара на челе,
И весь наряд его достойный
Безумно нравились толпе.

Готов он знак подать собратьям
По не простому ремеслу,
Забывшим страх к чужим проклятьям
И чтившим лишь смертей косу.

Средь волн, разбитых океаном
У рифов смерти и тоски,
Болталось судно со штурвалом
Из обломавшейся доски.

Оно из далей вест-индийских
Ларцы с каменьями везло,
Пройдя весь ужас бурь бискайских,
Сорвавших руль и колесо.

На палубе, теряя силы,
Сражался с бурей капитан.
Друзей давно уж волны смыли
И прах их принял океан.



 
Готов был он стихии сдаться,
Но долг обязывал его
Любой ценой к земле добраться,
Спасти сокровище своё.

Оно в каюте капитана
Пред Божьей матерью стоит
И просит силу урагана
На миг хотя бы усмирить.

Следы борьбы в бессонной ночи
Не исказили девы лик.
Хранили цвет агата очи
И солнца радостного блик.

Уста ее зарёй пылали,
Румянец украшал лицо
И кудри пышно обрамляли
Её нежнейшее чело.

В молитвах дева проводила,
Казалось, свой последний путь;
И волю рока строго чтила,
Познавши рано горя суть.

В далёких водах Амазонки
Погибла вся ее семья.
Ещё плывут жилья обломки
На алый цвет восхода дня…

Налет туземцев был внезапен,
Была их дерзость без границ.
Исход расправы жуток, страшен…
Ей не забыть любимых лиц.

Отец, предвидя пораженье,
Спасал, как мог, дитя своё.
В челне, отбросив все сомненья,
Он приказал ей лечь на дно.

 
Прикрыв ветвями древ прибрежных
Ковчег от солнечных лучей,
Отец у вод простился резвых
С любимой дочерью своей.

Река волной челн подхватила,
На стрежень вынесла его
И вскоре к морю дотащила,
К концу разбега своего.

В краях тех шёл по морю к дому
Корабль из порта Лиссабон,
Навстречу – челн, подобно грому,
Средь череды мохнатых волн.

Корабль меняет курс привычный,
Спешит к попавшему в беду…
И зрит лик девы необычный,
Красой похожий на Луну.

Матросы дюжие втащили
Челнок рыбацкий на корму,
И влагой жизни напоили
Уста, горевшие в бреду.

Очнувшись, дева рассказала
О бедах рода своего,
О том, как мать в огне кричала,
Как в полдень сделалось темно.

Матросы тем речам внимали,
Храня сочувствие в сердцах,
И девы жизнь оберегали
Во всех невзгодах и делах.

Гонимый ветром и волною
Спешил наш парус к берегам,
Где скалы кланялись прибою
И птиц царил веселый гам.
 
Но вот случилось невезенье,
В приятной видимости гор,
Вершин высоких в поле зренья,
По курсу грянул жуткий шторм.

Дрались матросы с бурей смело,
Спасая судна паруса.
Они морское знали дело –
Идти сквозь штормы до конца.

Но пали все в лихом сраженье
С извечным в водах этих злом.
Спасло двоих лишь провиденье
Своим божественным крылом.

Пучина моря поглотила
Следы невиданной борьбы
И судно валом окатила
Из бездны поднятой волны.

До стен родного Лиссабона
Рукой, казалось, уж подать,
Но здесь смотрящий из дозора
Стал знаки банде подавать.

Из гротов малых, не приметных,
С людьми, вошедшими уж в раж,
Пошли челны построек редких
На долгожданный абордаж.

Армада ближе подплывает,
Взяты багры наперевес,
И меч воинственно сверкает
В руках старшого из повес.

Он первый высмотрел в тумане
Трофей, достойный дележа,
И приказал своей команде
Разведать цели грабежа.
 
И тотчас несколько отпетых
Корсаров прямо из челна
Повисли на баграх железных
Вдоль судна с левого борта.

Мгновенье в драке длится дольше,
Чем орд пиратских абордаж,
Порыва ярости в нём больше
И смерти видится кураж.

Несутся в трюм к ларцам пираты,
Добыча – вот она, близка:
Каменья, безделушки златы –
В навал и россыпью до дна.

Убогий трюм дворцом сияет,
Искрится радугой цветов,
Сверкает ярко, полыхает
Огнём чудесным ста костров.

Главарь пиратского налёта
Меж тем к каюте подходил.
Последняя черта оплота
Хранила душ остатки сил.

Каюты дверь пират ломает
Ударом сильного плеча
И, поражённый, замирает
Пред чудом нежного лица.

В очах прелестной девы слёзы
Застыли скорбью неземной.
В них отражались жизни грозы
И благоденствия покой.

А рядом глыбой возвышался
Седой от моря капитан.
Один на судне он остался,
И день, и ночь, держа штурвал.


 
Иссякли силы в битве с горем,
Едва стоит он на ногах,
Но дал понять он твёрдым взором,
– Ему не ведом жалкий страх.

Готов сложить главу седую
За дочь приёмную свою,
Которую он как родную
Хотел ввести в свою семью.

Закат бросал в каюту всплески
Уж догоравшего огня,
Чуть освещая занавески
Морского скромного жилья.

Созрело молнией решенье
С судьбой сражаться до конца,
Чтоб сохранить небес творенье
В объятьях девственных венца.

Рука меч огненный сжимает,
Готова сокрушить врага.
Отец бандиту преграждает
Дорогу к деве. Три шага…

Остынь, старик, – промолвил тихо
Гроза прибрежных вод и скал, -
Не учиню я деве лихо
И погашу друзей скандал.

Идти на абордаж – не диво,
К нему уж всяк давно привык.
И духа всем бы им хватило,
Но главаря раздался крик.

– Оставьте злато и каменья
В ларцах железных корабля, –
Гласило грозное веленье
В разгар крутого грабежа.

 
Пираты с полными сумами,
Прервав разбойные дела,
Вертели в трюме головами,
Не узнавая главаря.

Но, внемля гласу атамана,
И повинуясь всем богам,
Последний камень из кармана
В ларец швырнул отпетый хам.

За ним другие побросали
В ларцы награбленный трофей
И, выполнив приказ, предстали
Пред капером своим морей.

О, братья, – молвил вождь пиратский,
Прошу уважить речь мою
И наш святой обычай братский,
Скреплённый саблями в бою.

Не я ль водил вас всех в походы
За ромом, златом, серебром
Тому назад уж многи годы
Под стягом черепа с ножом?
 
Не я ль в портовом Лиссабоне
Нас всех заставил уважать
И даже в знающей Сорбонне
Деянья наши изучать?

– Не вороши дела творимы,
Скажи, о чём таишь ты мысль?
– Вскричали грозные верзилы
Под улюлюканье и свист.

И атаман тотчас поведал
О горе двух живых существ,
О том, что сам едва разведал
И разделил судьбы их крест.

 
Просил он лютую дружину
Сберечь суденышка казну,
Не рвать на робу парусину,
Оставить судно на плаву.

Дивились дети океана
Речам взволнованным таким,
И вместо криков балагана
Порядок в банде воцарил.

Прониклась шайка состраданьем
К досель не зримым жертвам бурь,
И решено было собраньем
Помочь навесить новый руль.

Пираты вспомнили ремёсла,
Давно забытые в годах,
И лихо состругали вёсла
Штурвал и брёвна на бортах.

Корабль как будто вновь родился,
Послушен новому рулю
И ветру, что над мачтой вился
И неба гладил синеву.

Ватага судно оставляет,
Спешит к пустующим челнам
И футов семь под киль желает
Обретшим счастье парусам.

Главарь уверенной рукою
Ведёт корабль в желанный порт
И море нежною волною
Ласкает в свежих ранах борт.

Меж тем в каюте капитана,
Вручив события судьбе,
Рождалась новая Диана,
Подобно утренней заре.

 
Младые годы победили
Налёт печали и тоски
И лик прекрасный осветили
Лучами первыми любви.

Забыты уж судьбы невзгоды
И страх пред штурмом корабля.
Вокруг в лазури тают воды
И изумруд творит земля.

Налив бокал вина седого,
С улыбкой милой на устах,
Диана молвит гостю слово
Благодарения в стихах.

Пучин морских бесстрашный рыцарь,
Ты к жизни сердце возвратил,
Ты словно Господа десница
Порыв разбоя укротил.

Мы благодарны, сударь моря
И повелитель твёрдых скал,
Прими же в час полдневный зноя
Вина заморского бокал.

Пришлась по нраву речь Дианы
Главе разбойного гнезда.
Букеты ароматов пряны
Отведали его уста.

Проник великим уваженьем
К Диане старый флибустьер
И честным, в первый раз, служеньем
Являл собою он пример.

В порту царило оживленье,
Народ на пирс валил толпой.
Здесь слёз душевных умиленье
Плескалось радости рекой.

 
Наследный принц короны старой
Возглавил шествие толпы
На скакуне с попоной алой
Необычайной красоты.

Корабль поставлен на швартовы,
На берег сброшен лёгкий трап
И под приятный звук виолы
Над судном взвился порта флаг.

Дела формальные окончив
И честно выполнив завет,
Патрон служение закончил
На судне радостей и бед.

Штурвал, в награду за спасенье,
Корсару был определен.
Прощальный взгляд, и чрез мгновенье
Его встречает Лиссабон.

Достойно принцу поклонился,
Кивнул приветственно толпе
И словно юноша смутился,
Сжимая девы кисть в руке.

В глазах достойных лиссабонцев
Сиял огнем немой восторг,
В них отразилось само солнце,
Впервые свет отдавши в долг.

Пред ними в скромном одеянье
Стоял изящества цветок,
Затмив красою мирозданье,
Закат и пламенный Восток.

В порыве страстном восхищенья
Склонил главу наследный принц
И сделал деве предложенье:
Остаться в царстве без границ.

 
Диана взглядом вопрошает
Ей заменившего отца,
И он союз благословляет
Высоким именем Творца.

Свершен в порту обряд венчанья
Под звон морских колоколов
И волн ленивое качанье,
Ушедших в океан штормов.

В разгар веселья громкой свадьбы,
Когда сердца слились в одно,
Из дальней княжеской усадьбы
Пришло тревожное письмо.

В нем верный друг походов славных
Спешил несчастье упредить,
И, полный помыслов державных,
Коварство ворога открыть.

В письме секретно сообщалось
О планах взятия дворца
Кузеном с войском, что осталось
Под стягом мерзкого лжеца.

Прослышал он о судне с кладом
И деве редкой красоты
Со скромным, нежным, тёплым взглядом
На лике розовой мечты.

Кузен решил ударом скорым
Низвергнуть королевский род,
Пленить Диану троном новым
И стать владыкой синих вод.

Не медля ни одной секунды,
Отцу принц тотчас доложил
И, получив похода румбы,
Навстречу Каину отплыл.

 
И вскоре битва состоялась
У мыса Вечного огня.
От канонады содрогалась
И глубь морская, и земля.

Сраженье выдалось жестоким,
Как пух горели паруса,
И дым марал мазком широким
В лазурь одеты небеса.

В часовне замка родового,
У ног распятого Христа,
Диана шепчет Богу слово
О наказанье подлеца.

Всевышний внял мольбе Дианы
И дерзость смертью покарал,
Послав кузену ураганы
И пики страшных в море скал.

На них бесславно жизнь закончил
Иуды посрамленный флот,
И путь предательства окончил,
Сомкнув над мачтой бездну вод.

Остыли пушки. Дым простился
С ареной битвы между тем
И в далях вечных растворился
Огромных солнечных систем.

Дела баталии прекрасны
Для принца града Лиссабон.
Теперь ему моря подвластны,
Что раньше чтились как кордон.

В родную гавань принц стремится
К чудесной жёнушке своей,
Летит по морю, словно птица,
В союзе преданных друзей.

 
Внезапно небо почернело
И гребни волн взметнулись ввысь,
Вокруг всё в бешенстве ревело
И паруса судов рвались.

Моря, случается так часто,
Фортуне мстят за добрый нрав
И в ярости своей ужасно
Карают даже тех, кто прав.

Виктория всех оглупила,
Забыты скромные слова.
Но только их велика сила
Свершает добрые дела.

Увы, принц понял это поздно.
Беда нависла уж над ним.
Волна неслась на судно грозно,
Вбивая в борт свой страшный клин.

Раздался треск обшивки судна
И в трюмы хлынула вода…
Молва дошла, довольно скудна,
О тех, кто сгинул навсегда.

Схватившись за обломок мачты,
Спасая жизнь ради любви,
Принц плыл без компаса и карты
К брегам невидимым земли.

Уж силы тело покидали
И мутным становился взор.
Казалось, вечные печали
Прочли свой жуткий приговор.

На счастье гребнем волн прибоя
На сушу плот был водружён
И царством сладкого покоя
Под сенью пальмы окружён.
 
Спасение осознавая,
Услышал принц мелодий звон
И, на источник их взирая,
Он был приятно удивлен.

На изумруде трав чудесных
Стоял шатёр из кумача.
Вокруг – хор девушек прелестных,
Внутри – сафьян, шелка, парча.

Не долго принц тому дивился,
Он с детства – в роскоши дворцов,
И тут же снова изумился,
Узрев шедевр чужих богов.

К шатру, жемчужиной играя,
Стопами, не касаясь трав,
Плыла Венера молодая
Заре подобна ликом став.

Чуть в отдалении – жар-птицы
И цвета лунного орлы,
На луге – чудо-колесница,
В упряжке – палевые львы.

Венера принца привечает,
Участие спешит принять,
И выпить кубок предлагает,
И одиссею рассказать.

– Благословил меня родитель
Преступный умысел казнить,
– Ответствовал ей сей воитель,
Решив учтивость проявить –

Предатель строго был наказан
И боги поддержали нас.
Обратный курс уж был указан,
Но тут стихии грянул час.
 
По морю судна разметало
Словно опавшую листву.
Беда моя угодна стала,
Наверно, злому божеству.

Погиб мой флот и други верны,
Я чудом спасся и скорблю.
Молчат в порту моём таверны,
Тоска гнетёт жену мою.

Я в мыслях с ней не расставался
Ни на мгновение времён.
Дианы ради я старался,
И провиденьем был спасён.

Поведал всё я, не скрывая
Горячих чувств к своей жене.
Скажи мне: кто же ты такая,
Где я сейчас, в какой стране?

Ему Венера отвечает:
– Зари волшебной я звезда,
Когда день ясный наступает,
Я с ним прощаюсь до утра.

И вместе с сёстрами своими
Я покидаю небосклон,
Зажжённый искрами златыми,
Чтоб здесь продолжить тихий сон.

Сей остров в море-океане
Лежит вдали от глаз людских.
Он тает каждый раз в тумане,
Не ведая забот мирских.

Здесь звёзды денно отдыхают
В приятном обществе Луны,
И вновь на службу заступают,
Когда приходит время тьмы.

 
У каждой есть предназначенье:
Созвездьям – небо украшать,
Иным – нести ночное бденье
И путь судам в нём указать.

Зелёный остров на рассвете
Прекрасен, сказочно красив,
Когда созвездия все вместе
Плетут вуаль рассветных див.

Здесь чудны фауна и флора
В лучах серебряных Луны,
Цветы к утру златит Аврора,
Пронзая светом царство мглы.

Кайманы светлым перламутром
Покрыли здесь свой длинный хвост
И на рассвете, рано утром
Они живой построят мост.

Он служит нам прямой дорогой,
Соединяя два конца.
Один – с пылающей Авророй,
Второй – с палатами дворца.

По ней сойдёт, переливаясь,
С небес волшебная Луна,
За ней, за хвост комет цепляясь,
Сойдут созвездия и я.

Небесной синевы татамы
Морей и их прибрежных вод
Хранят ужасные цунами
И штормы яростных широт.

Ты первый, принц, узнал об этом
Средь суеты пустой людей,
И пусть останется секретом
Мой сказ навечно в мире дней.


 
Сейчас дельфин на волнах быстрых
Тебя снесёт к исходу дня
В одну из гаваней скалистых,
Где судно держат якоря.

На нём, в струе попутной ветра,
Ты в град свой дальний доплывёшь.
Не потеряв в пути ни метра,
К рассвету в замок свой войдёшь.

Прощай и чти обет молчанья,
Будь счастлив, милый человек.
Ты честен был и в знак признанья
Дарю небес тебе портрет.

На нем здесь я, а вот сестрицы
Сияют в хладной вышине.
Пусть образ наш тебе лишь снится
Иль ночью видится в окне.

Главу пред девой принц склоняет,
За хлопоты благодарит
И на дельфина восседает,
К родным брегам душа спешит.

По гребням волн летит стрелою
Дельфин к стоянке корабля
И в час, назначенный судьбою,
Он выбрал судна якоря.

Венера точно предсказала
Событий добрых верный ход
И на рассвете указала
С небес последний курс на порт.

Над миром снова солнце всходит,
Искрится в небесах заря.
На остров Лунный вновь уходит
Рассвета верная звезда.


 
Узрела стража Лиссабона
Маневры паруса меж скал
И донесла тотчас до трона
Одной ей ведомый сигнал.

Последний галс. Отдав швартовы,
Сошёл на брег счастливый принц.
Пред ним земли родной просторы,
Казалось, разом пали ниц.

Диана в лаковой карете
С шестёркой белых лошадей
Встречает мужа на рассвете
Узнавшего секрет морей.

В палатах чудных Лиссабона
С времён тех музыка звучит,
И красит вновь чело корона
Рожденных в замке Афродит.

На сем сказ длинный завершаю.
Пора, друзья, и отдохнуть,
Попить в кругу семейном чаю
И на зарю в огне взглянуть.