20 Опять Маша

 Вскоре князь устал от Маши.
Порезвились кунаки,
Девка, стала не с руки,
В Риге много новых пташек
Здесь Гоморра, там Содом…
И продали в ОНЫЙ дом.

ОНЫЙ дом везде известен.
Город скучен без него.
Кто из вас читал Гюго?
У меня Гюго на месте.
В руки взял, абзац нашёл…
В ирреальный мир ушёл.

Ах, кому нужна Жоржетта?
К нам безжалостна судьба.
В цепи буйного раба
Заковать и сжить со света.
Смейся, смейся подлый раб!
Жизни круг – судьбы этап.

Вот сидит она в прихожей,
Слёзы, выплакав давно.
Её русое руно
Завлекает взгляд вельможи.
Нынче время продавать,
Покупать и целовать.

Старикам по вкусу свежесть.
Юность в запахах весны.
Горсть подснежников лесных,
Что встречаются всё реже,
Украшают стол – трельяж.
На второй идём этаж

Там всё спаленки девичьи.
В изголовьях зеркала.
В них - кровати да тела,
Души в ангельском обличье,
Половинки ягодиц;
Почитай, с десяток лиц.

Если б раньше загадала…
На удачу ворожа,
Не лежала бы дрожа,
Богу душу бы отдала.
Лучше вечность, чем позор!
И витрины коридор.

Слева двери, справа двери…
Пол в дорожках шерстяных.
Люстра в кружевах стальных;
Пьём Шартрез да брэнди Шерри,
Шоколадный дух конфет…
Хочешь? Да. А любишь? Нет.

Князь кавказский? Вор в законе.
Дом его – бандитский съезд.
Щедрость? Всем известный жест
Писан, фигой на иконе.
Когда чувствуешь конец,
Поцелуй Христа в венец.

"Князь" делил её со всеми.
Даже с собственной женой,
Даже с саблею стальной
Говорил, что всё по теме;
Так задумано не им:
Нужен, всем в любви экстрим.