37 Русь

Быдло скифское и чернь.
Лапти, онучи, кафтаны,
На курганах истуканы
Брошь – серебряная зернь.
Князь Владимир с рожей бычьей
Предал скифский наш обычай.

Волос княжий поредел.
Княже начал передел.
Много ль времени иль мало?
Византия помогала.
Славянин иже еврей
Дал нам новых цезарей.

С той поры Россия крепла.
И в длину росла, и вширь.
Византийский богатырь
Покрывал деревни пеплом;
Скифы, что жили окрест,
Целовали князю крест.

Их крестили в водоёмах
Даже в маленьких ручьях.
И зимою на санях
Ездил к проруби Ерёма…
Впредь, чтоб выжить и плодиться
Скифам надобно креститься.

Но крещёная страна
Как и раньше воевала.
Хоть к Христу любовь питала,
Власть имеет Сатана.
Сатана хоть и бездарен,
Хоть подлец, но русский барин.




Барин – тоже, что и Boss
Барин – с idisha - хозяин
Скиф - быдло с глухих окраин,
Признан позже был как – Рос.
Рос - теперь лицо народа,
Быть с народом - это мода.

Главный был решён вопрос.
Византийская затея -
Привезти в Москву еврея…
Жизнь свела наперекос.
Понаехали бояре
Кулаками тыкать в хари

Мол, Москва им – третий Рим.
Провославия столица.
Софья – сука – кобылица
На лицо наложит грим,
И попам из Назарета,
Обещает много лета,

И они её поют.
С Магдалиною ровняют
И не турков обвиняют,
Не Германский абсолют,
Не Московскую Ордынку,
А Российскую глубинку

И за то Россию бьют.
Неуживчивый германец,
Загрузив продуктом ранец,
Не нашёл у нас приют.
Скифы подлые ершились,
Под Европу не ложились.

Не боится Русь беды:
Есть иконок галерея;
А в Берлине два еврея,
Оба – русские жиды,
Поклоняясь Моисею,
Говорили про Расею.

Кайзер денежек им дал.
И они, слюнявя пальцы,
Плоть России на мангал…
На печи варились клёцки.
Жрал их Ленин, жрал их Троцкий,

Прочий интернационал.
Завести бы этих скифов
В узость шхер, подводных рифов,
Чтоб народ сей чёрт забрал!


Чтоб при новом Государе
Все евреи стали – баре.

Что в дальнейшем Бог и дал.

Ну, а мы о том не знали.
Вместе кашу начинали.
Вместе встретили финал.
Но о том, статья другая.
Жизнь – вещица дорогая,

А тем более война.
У неё свои законы.
Бомбы рушат бастионы.
Мирной жизни – грош цена.

Отдают сынов в солдаты…


Банда требует караты.
Дом свиданий - не аул.
Из камодов валят вещи.
Взгляд черкеса грозно блещет,
Сводит ярость кости скул.
И Maman, и проститутки
Тихо плачут в промежутке,

Меж фасадом и в анфас.
За грехи ответит жрец.
Эту чевствуют в торец.
Ту, уже в который раз…

С золотишком, с серебром
Покидают ОНЫЙ дом.