Весенние мотивы

          "Весенние  мотивы" - это третий венок сонетов из задуманнлго цикла
                о временах года. Мне кажется, что я близок к
                поставленной цели. Буду признателен за отзывы
                об этой работе.               



       Венок сонетов

      Весенние   мотивы

             

Берёзовый набат в груди возник
Предчувствием весеннего распева,
И смутное волненье правит девой,
И отливает бирюзой зенит.
Кругом звенит задумчивый покой,
Проснулся ландыш, оживают рощи,
Иголки хвои ветерок полощет,
Поэт поёт торжественной строкой.
И снег водой наполнен до предела,
И жизнь бурлит и молодеет тело,
И не уйти нам от вопросов вечных:
Яйцо иль курица. Природа или Я?
Вопрос извечный. Тайна бытия.
Пытливо небо оглядел подснежник..
 


Пытливо небо оглядел подснежник...
Презрев снега, безводье и мороз,
Один в природе – сиротливый грешник,
И кажется, что льёт потоки слёз.
Колышится спокойно, величаво,
Безвинно, словно веянье Эдема,
Как перелив божественного сплава...
Предвестником осенней хризантемы.
Кровь будоражит гул колоколов,
Раскаты грома, ветерка порывы...
Мы радуемся – мы живём! Мы живы!
Зиму сменила звонкая капель.
Вернулся к жизни замерший орешник,
Хрустит негромко высохший валежник.




Хрустит негромко высохший валежник...
В горящей магме матери – Земли
Распались в прах свирепые эмблемы,
Которых содрогались короли.
Аккордами вступает тишина,
И пробил час вечернего молебна,
Любовь в груди болезннено-целебна
И в глубину души погружена.
Мечта крылата, но судьба слепа –
Ведут в капкан любви волшебной луны.
Весенних  нам не избежать интриг,
Ток крови – как военная тропа,
И нервы – как натянутые струны...
И бьёт любви живительный родник.

 


И бьёт любви живительный родник,
В проточные себя вливает воды.
Душа поёт. Чарующа природа.
И в окнах отражается двойник.
Прозрачной омываемый водою
Бурлящий мир, неверный как мираж,
Нам чувств корабль берёт на абордаж
Весенних грёз бессчётной чередою.
Клокочет звуков бронзовая пена...
Атлет пригнул под тяжестью колено,
И сердце рвётся от натуги в клочья.
А уши рвёт бравурная контата...
Как тонок луч манящего заката,
Весною убеждаемся воочию.

 



Весною убеждаемся воочию,
Что облака плывут по дну пруда,
Плывут по лужам, тают без следа,
Что жизнь прекрасна, весела и прочее.
Что ледоход, рождённый изо льда,
Освобождает реки для дыханья,
К подножью горделивого сознанья
Уходит, чтоб остаться навсегда.
Таков закон. Бессмысленно роптать.
В блестящей капле будет бесконечно
Мир отражён. Сегодня, завтра, вечно.
Под небом, восхитительно красивым,
Весною, лишь пробудишься едва,
В сумбур приходит наша голова.
 



В сумбур приходит наша голова
Нам сны и зло жизнь щедро отмеряет,
Беда, война и ненависть слепая
Не отдают ещё свои права.
А судьбам, словно звёздам, нет числа,
И ни при чём здесь вера и цвет кожи.
Остановись прислушайся прохожий –
По нам, по нам звонят колокола.
Бодрят грозы живительной раскаты,
В глазах от ярких сполохов светло.
Проёмов окон тёмное стекло,
В ночи белесой смутный контур хаты,
Седой туман, распавшийся на клочья,
Меняют смысл волшебной тихой ночью.
 



Меняет смысл волшебной тихой ночью
Свеча пирамидальных тополей,
Морзянка электрических огней,
Записки милой тайное межстрочье.
Нам прегрешений не забыл Бог наш,
И чтоб – как знать бессмысленность затеи –
Бурлящий мир стал лучше и добрее,
Порою превращает жизнь в мираж.
И мы ему обманываться рады,
Мы ждём весну и мы полны надежды,
Мы утром чуда ждём смежая вежды.
Забыты ночью ссоры и разлады.
И шепчут губы, вымолвив едва,
Простые и несложные слова.

 



Простые и несложные слова...
Но задевают иногда так больно.
Устал от покаяний я. Довольно!
Пусть отдохнёт немного голова.
Когда свет лампы слепит нам глаза
И шепчешь ты,  как   Герман   в монологе:
«Что наша жизнь – игра»... или гроза,
И кто мы, люди, - черви или боги?
Мы все в плену незаданных вопросов
Живём на сковородке... Se la vie.
В чужой беде любой из нас философ –
Молчи, терпи, покайся... и живи.
С душой сегодня избежал я торга,
Мне в этот день не удержать восторга.

 


Мне в этот день не удержать восторга!
О, сдержанность! Ты мудрости сестра,
Заворожи, как пламя у костра,
Не охлади ты холодностью морга.
Восторг – восторгом... Нарастает гул,
А в нём, глухом, твоё я слышу имя,
Не испугался. Я мостов не жгу,
Но никогда не пользовался ими.
Неверный шаг и нет пути назад нам...
Семейство в положении осадном
И не понять, что делать и как жить.
Я – полководец, схватку проигравший
И горечь поражения познавший.
Безмолвный крик в себе не заглушить.

 


Безмолвный крик в себе не заглушить...
Стучит в висках, а ноги вязнут в тине,
И в море уплывает бригантина,
И паруса на ней не опустить.
Да, пятна алой крови на снегу,
Где чья-то жизнь наткнулась на преграду,
И кто-то получил свою награду,
А кто-то жёстко отомстил врагу.
Степей ковыльных бархатная шуба,
Кобзарь под тенью кряжистого дуба
Мне могут холод сердца растопить.
Хотел бы быть я Франсуа Виньоном,
Без комплексов, раскованным, влюблённым..
Так хочется витийствовать и жить.

 


Так хочется витийствовать и жить,
Быть молодым, быть ласковым и нежным,
Быть сильным, ловким, озорным, прилежным,
Быть умным, честным, с юмором дружить.
Ну, разве плох такой иконостас?
Но жизнь нас лепит из ржаного теста,
В котором сдобе не хватает места,
И мнёт, и лупит, и дубасит нас.
Да, пройден путь до устья от истока.
Так почему же раною саднят
Воспоминанья прожитого дня?
Не будь, судьба всесильная, жестока!
Перрон последний мной уже покинут...
Под натиском воды трещит плотина.

 


Под натиском воды трещит плотина.
Игрушки плохи с вешнею водой,
И твоей жизни стоимость – полтина,
Когда тебе даёт природа бой.
Жизнь есть борьба... Мир есть война. И точно!
В том только правды соль заключена,
Что неизвестна никогда цена,
Которую мы платим им бессрочно.
И я  борюсь. Карабкаюсь. Бегу.
Пытаюсь тщетно обойти преграды.
А может быть всё это и не надо?
Ай-Петри – Я! Стою на берегу
И эту глыбу всё равно не сдвину!
Уж прожито давно за половину.

 


Уж прожито давно за половину,
Пора  б  покой  душевный  обрести!
Неужто осуждён всю жизнь лавину
Невзгод и неприятностей нести?!
Снежинкою кружить среди метели,
Песчинкой, составляющей самум,
Целительный бальзам – стремленье к цели
Спасает иногда. Но лучше б ум.
А как любовь, эмоции и чувства?
Увы, уже «порвалась связь времён»,
И надо обладать большим искусством
Связать её. Увы, я не рождён!
Мне узел этот век не разрубить
И поздно нерешённое решить.

 



И поздно нерешённое решить.
Что делать – в стороне стоять? Сражаться?
Не знаю я как в этом мире жить,
Чтоб выжить и самим собой остаться.
Мне говорят – живи единым днём,
Мир мерзок, гадок и несовершенен,
Не обольщайся – всё равно умрём –
Мрут боги, люди. Умер даже Ленин.
Я не хочу! Не буду! Не желаю!
Мне дорог каждый прожитый мной день,
Сень леса, поле, моря голубень
И свод небесный без конца и края.
И жизнь моя прозрачна как родник...
Берёзовый набат в груди возник...

 


Берёзовый набат в груди возник...
Пытливо небо оглядел подснежник,
Хрустит негромко высохший валежник
И бьёт любви живительный родник.
Весною убеждаемся воочию:
В сумбур приходит наша голова,
Меняют смысл волшебной тихой ночью
Простые и несложные слова.
Мне в этот день не удержать восторга,
Безмолвный крик в себе не заглушить,
Так хочется витийствовать и жить!
Под натиском воды трещит плотина.
Уж прожито давно за половину...
И поздно нерешённое решить.