Февраль тринадцатое полночь

Как надоело только думать о хорошем,
На раз – вперед, на два – назад, всё тот же день.
Опять вхожу в безликую толпу прохожих,
И вновь я – тень, невидимая тень.
Шаги улавливают мысли,
Двенадцать, двадцать, пятьдесят.
Как хочется любить, мечтать,
И не стареть, прожив полжизни,
Мир в белом цвете рисовать.
Ложатся на бумагу строчки,
Огнем страстей, немыслимых надежд,
А мне б признанья, бантики, цветочки,
Но на пути железные замочки,
Ключ от которых скрыт под толщиной одежд.
И никого, как тяжело об этом думать,
А может счастье есть, но только где?
Тянуть ладошки к жёлтенькой звезде,
И только уповать на чудо,
Срывая календарные листы.
Я не смогу, мне тяжело, ведь это трудно
Смеяться с изувеченным лицом,
Без ног ходить и без ладоней обниматься,
Без глаз рыдать, без губ поцеловаться,
Сложнее тем, кто без души – вам не понять.
А мне бы тишину, поразмышлять.
Куплю цветочки где-нибудь напротив,
И на могилку к маме порыдать.
Быть может, есть любовь на нашем грешном свете:
На лавке у фонарного столба,
На стенах храма, где горят венчанья свечи,
На пальцах с кольцами в волшебный вечер,
И в долгожданной для влюблённых встрече.
Быть может в голубках в преддверии свадьбы,
Иль в кулачке, что чей-то греет,
В морщинках, что в глазах любимых не стареют,
За тех, кто рядом мы всегда в ответе.
Тихонько падает на землю снег,
Смотрю в окно – и белая земля,
Напротив фраза « Я люблю тебя».
Февраль…тринадцатое…полночь,
Спустившись на холодный пол
(еще бы кто-нибудь подмёл…)
Рисую пальцами сердечко.
Как глупо пыль перегонять,
И никого не удивлять,
Мечтать, надеяться и ждать
Пора себя в других искать.