подлёдная охота

замёрзло небо до краёв, хоть надевай коньки на крылья.
трепещет подо льдом улов, завязший в сумеречном иле.
у полнолунной полыньи забросил в ночь вороньи сети
по эту сторону земли глухой рыбак, февральский ветер.

идти, покуда хватит глаз, за путеводной леской-тенью
под геликон и контрабас потустороннего теченья,
где всё измерено давно и прорисовано  – до знака, 
и до падения на дно не знать, что ты кому-то якорь.

качнутся стрелки, разложив пасьянс-ловушку. меццо, пьяно…
беспечной бабочкой кружить над земляничною поляной.
менять накопленную медь на взгляд прекрасной Анжелики
и «гордой гривой шелестеть» под неприятельские крики.
спешить на выручку друзьям и угнетенным на подмогу,
палить на спор по воробьям, не попадать - и слава Богу!
под всхлипы «яблок на снегу» лишать покоя танцплощадки,
крутить романы на бегу и «гордой славиться повадкой».
там зуб за зуб и день за день, но нет чужих и виноватых.
на той, обратной, стороне рассветов больше, чем закатов…

когда вожатай рыбаков,  наотмашь вскрыв речные жилы,
от невесомых поплавков отцепит ржавые грузила,
когда взойдут на ледоход, идущий в Лету, пассажиры
под вдохновенный Rosenrot, переходящий в Dies Irae, -
подброшенный земным пинком, я, в одночасье ставший бывшим,
махну неловко плавником – и покачнётся жизнь, разбившись.