Сигаретные дни. поэма-блюз

Сигаретные дни.
поэма-блюз

***

Осень на подходе, она лижет ноги-руки,
Она уж почти здесь.
Я сошёл с ума, где мои друзья подруги?
Я таким был, буду, я такой есть.

I

Рифмы, звуки, крики, слова…
Пытаясь добраться до истины,
всё это запомнишь едва.
Соседи селёдку чистили,

когда ты задыхался
                в стенах картонных:
Хотелось повыше взлететь.
Метался, рвался,
                разрушал эталоны,
Не хотел, не хотел просто так умереть.

Осень. От ветра бежишь куда-то.
Сигарета «KENT»’а в пачке от «Winston»’а.
Если ты ждёшь, то всё вокруг медленно,
если опаздываешь – кажется быстро.

Можешь исправить всё, но эти рывки
твои никому не нужны.
                С высоты
по городу распространяешь плевки
с крыши обшарпанной ты.

С утром кофейным приходит усталость.
Зима впереди – ада пять месяцев.
Малость,
терпеть ещё самую малость
всё это. Хотелось повеситься.

Но не для тебя это было б достойным,
выкини всё это из головы.
В просвете из зарослей высокой травы
Блеснуло чем-то панически новым.

II

Это случилось негаданно, в лето,
Когда белые ночи топтали ногами,
Когда тёплый воздух укутал проспекты,
Сладкой ночи коктейль развели медляками.
И наличие жизни, простой такой жизни,
Помогало повыше удачно взлететь
от восторга, успехов, улыбок, капризов,
и хватало сил сердцу разнузданно петь.


Сладкий день поглотил жёлтой дымчатой негой.
Облегчённо, не зная, шагаешь на встречу,
что давала для лета прямую к разбегу…
Подкрался и, пользуясь случаем, Вечер.

Вот дозвоны. – Как так? Безответственно… – ступор
(электричка ушла), - Что, никак не выходит?
Что ж, удачи. До связи. – Конечно не супер:
силы выпиты зноем, закат на подлёте.

И опять телефон, но сейчас – интерес.
- Повидаться? Конечно! Но только не долго. –
Ты бредёшь в рыжем солнце. На улице – стресс:
В пробках воют «тойоты» и дряхлые «волги».

Вот и цель. Ресторан. Я смотрюсь здесь отбросом.
Очень чисто, как в морге. Кубинский джаз тикает.
Очень сложно найти. Мне б сейчас папиросу…
Вон сидит у окошка и пьяно хихикает

твоя повесть, проклятие, совесть, чистилище,
В глазах – шоколадные водохранилища.
Ты не знаешь. Подходишь: « - Привет! Ваше имя?
Я? Грязный урод, рад знакомству. – Богиня.

- Сигареты не будет? – Конечно, берите.
- Это тонкие? фу… Отвращение, салют!
- Ой, да ладно ворчать! На здоровье – курите.
Как, простите, ещё раз, вас, кстати, зовут?

- В этом нету значения. Имя мне – Вечность.
Извините, пора мне. Давайте, до встречи…»
Через пару дней, мир завернув в бесконечность,
Ты с богиней в Сети скоротал первый вечер.

***
Солнце, сморщив в улыбку, тебя обогрело.
Косо смотрит на взгляд твой довольный милиция.
Что-то ты подустал, что-то ты проглядел,
упустил между пальцев вариант «не влюбиться».

И с Олимпа смотрели, завидуя молча,
как снимает урод с жизни сладкие пенки:
Под наивным предлогом попробовать гренки
он в покоях и в чарах заплутал хитрой ночью.

III


«Ты стонала, сминая простыни,
я стонал в ожидании осени.
Это лето наполнено кровью идей.
Закурить сладко в постели после бы…

И за окнами – ночь. Пили люди.
Завтра утром и мы там будем.
В опохмельной толпе в бытовуху бежать,
в универ, на работу мы будем.

А ошибок твоих – полно прошлое
( полно боли, обиды и спермы).
Ты не веришь, что будет хорошее
между нас.
                Жизнь покажет, наверное.

Ненавижу твоих поклонников.
Босиком. Август. На подоконнике
отравляюсь всё больше дымом
с ностальгией по прошлому вторнику.»

IV

«Середина рабочей недели, метели
из листьев. Середина рабочего дня.
В электричке половина сигарет улетели
в Ничто. Зажигалка подохла. Огня

я прошу у усталых снующих прохожих.
Не понимая, что всюду творится,
встаю на линии. Как-то тревожно
начинаю говорить. И всё легче говорится

мне с каждым вырванным словом.
Часы показывают четверть второго –
ты там, а я тут (по идее, обед),
Ты со мною, во мне, хотя тебя нет.

Достал, закурил. Продолжил кричать:
“ Вы знаете КАК осень плюётся листьями?!
Вы только и жрёте! Ну как можно молчать,
когда всё пространство усеяно выстрелами?!”

Кричу: “ Вали к своим брутальным самцам!
Под взглядом моим пробирайся окопами.
Мне всё надоело, хотя я и сам
купился на хлопанье карими окнами…”

С твоей-то фигурой и тучищей знаний,
думаю, легко будет всех охмурить.
После тысячи этих полуночных метаний
я понял – меня начинает тошнить».

***

«Уж два месяца как круговерть, канитель.
Вспоминается смутно недавний апрель.
Среди криков души, одиноко, столбом
я стою и курю. Перспектива рабом

у девицы остаться мне вовсе не нравится.
Мне её не исправить, самому не исправиться.
Остаётся идти с клеймом ярким: зависимость,
погружаясь из “неба” опять же в обыденность.

Ну и всё. Очевидно, пляска душ прекратилась.
Я не снился ей в ночи, когда она снилась.
Меланхолия вяжет тёплый свитер изгоя,
В голове одна песня звучит: ПА-РА-НОЙ-Я.

Одержимый злой девкой ревнивой – Бессонницей,
в тамбуре с фильтром, прилипшим к губам,
дышу смолами жадно, как будто кто гонится.
В сердце – бранная критика в сторону дам.

V

Рвать,
 пальцами рвать телефонов звонки.
Бежать
прочь от гладящей руки руки.
Кто они?!
Нет, объясните уж кто они.
Ты кричал это,
но был затоптан стонами.
А может
это всё очередная игра?
Гложет
страшное чувство вчера.

И вот холодно. Третий час ночи.
Остались обрывки лишь фото.
Третья пачка, между прочим,
рак лёгких – не шутка.
                А кто-то
целует тепло её кожи…
Хоть бы это был сон.
Орёшь пьяные блюзы
ветрам в унисон.
разум мёртв, но всё может.
Рушишь союзы, рушишь союзы, рушишь союзы…
VI

«Досаден короткий визит, когда столько воды утекло.
Холод коротких ответов пойму я, но не принимаю.
Солнце с упрямою похотью лижет лучами стекло.
Сон вместе с дымом из лёгких ушёл –
солнцу окно открываю.

Пряталась ночью ты где? в брызгах весёлого клуба?
Когда, пьяный, снег я пинал в кашу холодной обочины…
И не желаю я зла, когда мой язык язвит грубо,
так целуй же меня губами, руками,
плеском обидной пощёчины.

Что? Ах, простите, забылся… Ну как ты? Всё так же мечтаешь?
Слышал о новом твоём: вроде богатый, бывалый?
Так же ли сладко в финале на груди у него засыпаешь?
А готовить умеет? Не главное? Ах, ну да,
ведь тебе всегда мало…

Извини… не сдержался. Остынь. Тише-тише… Вдохни, не кричи.
Благодарен тебе я за силу перестать верить в лёгкое счастье.
Я пришёл забрать рифмы, пойми. Вот от ржавого сердца ключи –
забери и в Фонтанке топи. Храни, Боже, тебя от напастей».

VII

Нельзя не написать, когда к тебе подходят
пьяные люди
                и плачут, что их **** ипотека:
Средний класс моего века
ищет что-то, но никак не находит.

Женщинам требуются мужья и семьи,
деньги и активность в постели прилагаются.
Псевдосамцы с энтузиазмом стараются –
их самомнению чужды проблемы.

Слоги проще, и мысли, конечно, короче.
Никотиновые с самим собой войны:
блоки – бомбы, а пачки – обоймы,
желание выкурить из себя душу ночью.

«Смейся, и весь мир будет смеяться с тобой.
Плачь, и ты будешь плакать в одиночестве» -
новым поколениям этот смысл чужой,
Они не принимают эти слова за пророчество.

Ложь, хэш, оргии и сеть, повсюду сеть,
Серые куртки с погонами - признак достатка.
Все чаще утром удобнее умереть.
Слово "нормально" значит что точно не всё в порядке.

Крики! повсюду только крики и шепот -
Эти плоды максимализма давно узаконили,
Мы бежим, в страхе не слышим, что лишь свой топот
Стучит
   Мы бежим от себя,если вы не поняли.

Все, кому не лень, вопят что бога нет,
Смеются прямо в лицо ему, мимики не щадя,
И устало вздыхают "боже...",включая свет,
Все как один,устав как твари,домой приходя.

По колено в пластмассе, наркотики, глаза видят хуже,
Порно стало чистой любви эталоном,
Сегодня любовь зачастую - это взаимный ужас,
Еще теплую ее раскидывают из форточек по газонам.

Никому не нужны слова и поступки, нужны жесты.
Только от собственной независимости и зависимы.
Каждый стремится поставить другого на место,
Забывая свое.
Над пропастью во ржи повисли мы.

Я знаю честные три слова - я тебя люблю.
"тебя люблю я" или так:"люблю тебя я".
Под кем-нибудь хорошим вспомни позже их,
Сбежав от прошлого и ноги раздвигая.

Редко слышат, будто в подушку кричу я рифмы,
О любви кричу, ветром привычно облизываемый.
Этот чертов город (его пульс, запахи, биоритмы),
Слова из меня выдирая, их на бусы нанизывает.

***

Одинокие, слушайте! Я выяснил – знайте:
не всегда вы одни, не сходите с ума.
Красивые ль, глупые, ползёте ль, летаете –
есть подруга навечно – чертовка Зима.

Вы с ней под руку – в путь, по табачным проспектам.
Улыбнитесь лучам  между пальцев в просветы.
Не зависьте от мира, пусть он лучше от вас,
и тогда на парковке вас встретит пегас,

и Бог станет заметным, и вспыхнут глаза,
заставляя по городу вспыхнуть огни,
и разверзнется Истины вечной гроза,
украшая собой
сигаретные дни.

19.04.2009 – 28.02.2010