Вне текста В конце он остался один

(Квартира на окраине, вечер, двое на кухне пьют чай из массивных кружек и ведут неспешную беседу о жизни, обстановка минимализма, интерьер в красно-черных тонах, вся мебель стандартная и явно выбрана по каталогам. В комнате легкий беспорядок, на молодом человеке джинсы  и футболка с ярким принтом, девушка в короткой юбке и рубашке строгого кроя).
- Я написала очередную историю без финала. Даже без очевидного начала, как мне теперь кажется.
- Ты пишешь истории?
- Мне кажется, я их проживаю. При чем с такой скоростью, что не всегда успеваю понять, где начинается одна, и заканчивается другая. На первый взгляд, они даже не взаимосвязаны. Но религия, логика и философия подсказывают, что определенная связь все-таки существует.
- Ты позвала меня поговорить об этом? Или просто поговорить? Мы не виделись целый год, и вдруг ты приглашаешь меня выпить кофе. Трудно поверить, что дело в кофе или дело в выпить. Ты хотела что-то спросить?
- Я хотела поговорить.
- Ты знаешь, есть теория, что когда между людьми существует гармония, им не нужно ничего обсуждать. Одна японка сказала мне, что любовь – это сидеть в кафе друг напротив друг друга и читать разные книги.
- Мы целый год читали разные книги в разных кафе, наверное, это тоже что-нибудь значит.
- Ты ведь не спросишь, чем я занимался весь год? А я не спрошу, чем занималась ты, наверное, выбирала мебель для этой квартиры, клеила обои, избавлялась от лишних вещей. Здесь так уютно, ты очень старалась…избавлялась от лишних вещей и от лишних людей, телефонных номеров, личных контактов, знакомых фамилий листе ожидания.
- Телефон записан в книге.
- В той самой?
- Да.
- Забавно, что я снова пью чай и снова с тобой. Даже не знаю, как здесь правильно расставить акценты. Поставить ударение на слово «чай» или на слово «ты». Сейчас уже оба эти явления кажутся равнозначными. Я стал таким спокойным, таким безразличным. Почти как вода. Я говорю «стал спокойным?». Это должно читаться без слов, в моих жестах, и улыбке. Я улыбаюсь достаточно снисходительно и всепрощающе?
- Ты снова философ.
- Я всегда философ.
- Я не буду спрашивать, чем ты занимался весь год. Все еще читаешь странные книги?
- Я занимаюсь саморазвитием. Самопостижением, если хочешь. Стараюсь искать внутри себя. Например, записываю свои сны. Например, недавно мне пришла мысль о музыке. Если говорить точнее, я пришел к выводу, что музыка без каких-либо слов куда  точнее передает чувства, чем песни. Нет лишней смысловой нагрузки, нет неверных движений мысли. Ты никуда не движешься, ты внутри потока, внутри водопада.
- А я больше думаю о словах. Нет, мне не снятся слова, но  я вижу тексты вокруг себя. Только тексты и конструкции, больше ничего.
- А как насчет я?
- Ты тоже текст. Возможно, даже рассказ, пока еще сложно понять форму.
- Рассказ? Я читал парочку твоих рассказов, все странность. Да кстати, почему твои рассказы состоят из диалогов? У тебя есть теория на этот счет? Подкрепляющая основательность смыслов, закладывающая фундамент?
- А ты бы писал по-другому?
- Я бы не писал ничего. Знаешь, что меня всегда очень удивляло? Вот почему люди в фильмах и книгах делают вещи, которые совершенно нереально повторить в жизни? Которые не будут выглядеть органично? Вот, к примеру, ванная с шампанским. Это ведь просто ванная с противным, липким вином, запах которого въедается в кожу. Или сон в обнимку. В кино красиво, а в жизни это очень неудобно и затекают руки. Ты думала об этом?
- Я думала о том, что если бы это была книга, читатели с тобой бы поспорили. Наверняка нашлась бы парочка людей, которым удобно спать вместе. И несколько любителей шампанского и прочих неудобных штук.
- Очень может быть, но все это больше похоже на минимуви. Если простишь мне такое бессовестное посягательство на твою высшую авторскую волю.
- Если бы речь шла о фильме, я бы вставила здесь последний трек Massive Attack. Paradise circus.
- Действительно? Совсем не в настроение. Очень, очень плохая музыка, я думал, ты придумаешь что-нибудь поинтереснее.  Давай лучше загрузим последний трек лист с «Beats in Space».
(девушка достает с полки ноутбук и подключает его к айподу, с сосредоточенным выражением лица изучает трек-лист, включает что-то невыразительное, выжидающе смотрит на парня).
- Есть ли что-нибудь более фатальное, чем  разница в музыкальных вкусах? Я чувствую себя такой беспомощной. Правда, беспомощной. Даже не знаю, зачем я тебя звала. У тебя свое кино и своя музыка, и своя философия.
- Я философ, а ты постмодернист, хотя это уже и не модно.  Страшно подумать, какие хитросплетения сюжетов может дать такое нетривиальное сочетание.
- Все будет как обычно. Много разговоров и никакого действия.
- А ты считаешь, что действия в нашем мире уже утратили первоначальный смысл?
- Возможно, люди должны что-то делать. Но жизнь сегодня – это вечный диалог. Или монолог. Большую часть времени мы просто разговариваем друг с другом, и все, что мы делаем, превращается в текст.
- Все-все, что мы делаем?
- Смотри. Утром я написала тебе в Скайп, после чего ты отправил мне несколько сообщений по смс, отложив часть разговора на вечер, и мы продолжили с того же самого места. Скайп-аська-смс-кухонный-треп. Какого цвета обои у меня в коридоре.
- Я не заметил.
- А шторы?
- Я не помню.
- А у тебя на работе?
- Кажется, у нас жалюзи.
- Ты уверен?
- Во всех офисах жалюзи. Ну, почти.
- А какого цвета была форма у официанток в кафе, из которого ты писал мне сегодня днем?
- Я не помню. У них бесплатный wi-fi. И это сетевое заведение. Впрочем, какая разница?
- Никакой. Обстоятельства и место действия уже не имеют никакого значения. Текст почти никогда не прерывается. Разговор продолжается даже тогда, когда ты спишь. По прихоти оператора, из-за разницы во времени, просто случайно -  сообщения приходят позже, и я храню их в памяти телефона до тех пор, пока не найдусь, что ответить. В кафе или в Скайпе.
- Для меня не так важен текст, как важна музыка, как я уже отмечал выше. Если ты не против, я бы разбавил чем-нибудь эту очевидную пустоту существования. Как делают все нормальные слабые люди.
- У меня есть своя теория по поводу того, почему сейчас так важна музыка, но мне кажется, что сейчас, вот именно сейчас, это не лучшая тема для обсуждения. End Credits.
- А ты знаешь. Сколько с тебя сдерут за нарушения авторских прав? Мировая судебная практика показывает, что …
(Девушка захлопывает крышку ноутбука, встает со стула и подходит к молодому человеку и целует его. Продолжая целоваться, пара перемещается из кухни в коридор, затем в спальню, полуобнаженные герои целуются.  В комнате становится совсем темно, затем свет понемногу возвращается и мы видим пару на кровати – девушка обнимает парня, в ушах у каждого по наушнику от айпода, в комнате тихо).
Полночь, чуть растрепанная пара снова на кухне, в более расслабленных позах, девушка заваривает очередную порцию чая, разливает его по чашкам, молодой человек  чуть театрально произносит первую фразу)
- Я бы никогда не стал спать в наушниках, для этого есть колонки, в конце концов.
-  Ты не согласен с последней сценой?
- Я?! Нет! Вот уж эти писатели! Вам лишь бы переврать реальность, переработать ее в мутную субстанцию и разлить по формам, чтобы потом порадовать друзей странными поделками в духе современного искусства.
- Значит, будем считать, что ничего не было?
- С 5 по 37 минуту было, а финал ты придумала нелепый.
- С 5 по 37-ю? Ты себе льстишь.
- Ладно, у меня же неважное чувство времени, я вода, а не песок, привык, что все приблизительно, привык, что все относительно.
- Как ты думаешь, я могу немного позаимствовать твой стиль? Мне кажется, мы теперь куда более похожи.
(Камера фокусируется на девушке, и мы видим, что у нее немного изменилась прическа и она уже одета в футболку, которая раньше была на ее собеседнике)
- Я не уверен, что это отражает настоящее положение вещей. Возможно, ты не совсем права.
- Возможно, я уже не совсем я.
(музыка становится громче).
- Мне кажется, мы неверно выбрали декорации. Квартира слишком мала. Знаешь, эти квартиры в Петербурге. Протяженные как лабиринты, забитые странной мебелью, антиквариатом, бутылками из-под дешевого вина. Темные, пыльные, коммунальные, от общего к частному, от деталей к единому целому. Квартиры-миры. А у тебя – забитая мебелью из Икеи, скучная, без собственного лица и собственной истории, в ней трудно мечтать, молчать и говорить тоже трудно. Здесь пыльно.
(Парень щелкает пальцами, герои в тех же позах оказываются в другой квартире).
- Я живу на Садовой, получается, не так уж далеко от тебя. Мое детство прошло все в пределах центра, сначала школа, потом прогуливать школу, потом вечеринки, съемные квартиры, шумные тусовки, даже работа.
- Ты живешь один?
- Нет, с отцом.
- Ты мужчина в квадрате, это редкая ценность мужского воспитания. Теперь я испытываю перед тобой трепет, мои руки чуть дрожат, видишь?
(Улыбаясь, подносит ее руки к лицу, ладонями вверх)
- Нет, не вижу. Такие странные вещи говоришь.
- Играет классическая музыка.
- Что?
- В этой сцене играет классическая музыка, которая должна нам напомнить о твоем слишком правильном детстве. Так я строю свой текст.
(играет классическая музыка)
- Кто я такой, чтобы спорить с автором? Правда, в детстве я слушал совсем мало классической музыки, и в этом отношении твои ассоциации не могут считаться абсолютно верными. Но кто я такой, чтобы спорить с автором, я даже не нашел своего призвания в этой жизни, я человек, бредущий без цели, меняющий направление в зависимости от того, насколько ярок окружающий его свет.
- Ты начинаешь становиться сложным.
- Я? Значит, пора придумать алкоголь и помечтать Вивальди. Как тебе фраза «трек Вивальди»? Кинуть тебе на стену Вивальди?
- Мечтаю План Б.
- План Б так План Б.
(музыка меняется).
- Можно я все-таки задам дурацкий вопрос?
- Тебе можно все, ты автор.
- Почему ты вычеркнул последнюю сцену?
- Ты сказала, что написала очередную историю без финала, значит, не может быть никакого финала. Тем более в будуарных тонах любовной сцены, это ведь мелко. Будет звучать музыка. Ты посмотришь в окно, в твоих глаза свернет отблеск металла, очередной намек на экзистенциальную пустоту, если актер сможет выговорить это слово. Но никто не будет тебя целовать, и никаких намеков на саму себя, ноль айподов и прадект плейсмента. Чистая боль.
- Может быть, тогда закончим сейчас? Чай остыл, и почти утро, а мне еще ехать с Садовой на Ладожскую в первом пустом поезде метро. Это ведь достаточно символично?
- Недостаточно.
- Мне изменить стиль? Надеть другую рубашку? Начать говорить твоими словами?
- Ты давно говоришь моими словами.
(Музыка становится громче, поворот камеры на 180 градусов, парень и девушка пьют, разговаривают, смеются, наполняют бокалы, на них остается все меньше одежды, пока они не остаются в одном белье, наступает утро).
Девушка заваривает чай, зажав в руке сигарету. Ей холодно.
- Помнишь, ты говорила, что хочешь написать сценарий?
- А если это и есть сценарий?
- Значит, по законам жанра, на 20й минуте должно что-нибудь произойти. Что-нибудь необычное. Неожиданное?
- Например?
(Парень переводит взгляд на девушку и видит, что из блондинки она превратилась в смуглую брюнетку, она сильно накрашена и выглядит так, будто только что вернулась с вечеринки. Она выливает чай в раковину и наливает себе полный стакан виски)
- Ты больше не автор?
- Автор не должен появляться в тексте. Он должен быть где-то за кадром, как и режиссер. Хотя бывает, что режиссеры снимаются в собственных фильмах. Или просто мелькают. Да всякое бывает в жизни. Мы можем продолжить с того, с чего мы начали. За окном еще ночь, если хочешь.
- Я не хочу продолжать. Мне пора проснуться и записать свой сон. Или тебе пора проснуться и записать мой сон, пока неясно. Ты не автор, но ты знаешь финал. Что будет в конце?
- Герой проснется один. Хотя, вполне вероятно, он всегда был один.