Пятая элегия. Никита Стэнеску

Я никогда не сердился на яблоки -
за то, что они - яблоки,
на листья -  за то, что они листья,
на тень  -  за то, что она – тень,
на птиц -  за то, что они – птицы.
Но яблоки, листья, тени и птицы
вдруг на меня рассердились.
И вот я стою перед трибуналом листьев,
трибуналом теней, яблок и птиц,
круглые трибуналы, воздушные,
трибуналы тонкие и прохладные.
И вот я приговорён за незнание,
скуку, беспокойство и бездвижье.
Приговор написан на языке косточек.
Обвинения, залитые птичьими потрохами,
прохладительные серые покаяния,
мне предписанные.
Стою, с непокрытой головой,
пытаюсь  прочесть, что же мне полагается
за невежество…
и ничего, ничего не могу разобрать,
и даже это само состояние сердится
и приговаривает (снова не разобрать)
к вечному ожиданию,
к напряжению смыслов в самих себе
до тех пор, пока они не принимают форму яблок,
листьев, теней и птиц.

(пересказ с румынского)