кошки ныряют в асфальт

время давно закончено
в инфарктном чувстве
подкрались стоны
сотнями сколов на обочинах
прикованных к ногам
непрочными капканами
мы в аду танцуем свой кан-кан
но капли дождя сшивают кайф
пронизанный до боли
знакомой сладостью вечерних молитв моли
своему богу, измолотому
не отвечать на призывы телефона
тефлоновое покрытие на уровне моего дома
и говорить лишь с пустотой
такая перспектива сонная
и ватой вымощена кома
пока голый король на плахе ноет
осозновая свою никчёмность
глаза не чуют соли

кошки ныряют в асфальт
пожирая собственные хвосты буквальностью

инструкция к существованию
по жизни, выжженной
с обратной стороны зрачка
вымышленного
выпущен из клетки, подкормлен ложью
в тетрадных клетках можно
уместить все мысли, увезённые на неотложной
нескорой помощи беспомощной
и невозможной

зима укутывает снегом
и безысходностью
джазовые песни на полной громкости
я в парке. ночь. тени ветвей на лавке
ощущения такие, как если бы попал в удавку
или к удаву в папку "задушенные"
или такую давку, окна опущены
в пустующем салоне
когда давление лишь изнутри
и глаза воют
на лампы, запертые в потолке
в потоке серости
я вмазался насилием
без сил и не осилить минимализм
молокоина
проходящего по телу
пропускаю его по мыслям
или венам
недостаком серотонина, ушедшего на время
приравненное к бесконечности
и тонны серости
тонут в сырости подвалов
и вокзалов внутренних
обклеенных цветными снами
привет второй реальности передавай с нами
сейчас, в первой
смотря на разность нервно
ты видишь отражение, оно боится, верно?

вылизан стремлением к порядку
упорядочен, словно карценому души
утаптывая пятками
играют в прятки с пятнами
дождливый вечер проистекает и сметает
на путных прутьях пытками
проточные пути для слёз
скормленных млечному путеводителю
а зритель
под приходом столь утомителен

зима всё ещё за окном
не ушла
прокралась под кожу, разрезая меня
на крошки
и мысли скопились на подоконнике
стали отбросами
или набросками
на тетрадных полях
летальная пустота и пустые дома
даже во снах
запинаются об запятые
запятнаная стерильность мнимого
милого
но проходящего мимо
зал ожидания рвётся по швам
хрупкими обрывками
рывками в канализацию подожёнными нитками
пустые автобусы следуют по маршруту
конечные снова отсутствуют
и так вот по кругу
остаются замучены
заученные до cочувствия процессы
протекают по кафелю химией
подключённой к мнимому сердцу
и столько слов для писем в бутылках
осколками веки обильно политы
закрыты для глаз
приколотых к стрелкам часов
на раз начат отсчёт

я высмеял твою нелепую случайность
и окунулся с головами манекенов
в ад, где все слепые, но молчали
вспоминая лишь о смерти, но не кенни