Александр Невский

Это было давным-давно
На начале юной Руси.
Пряли люди себе полотно,
Пели песни под «гой» и «еси».

Был крепок и честен народ,
Что жил на Российских заставах.
Он землю свою защищал,
От бедствий в боях кровавых.

Били зверя в дремучих лесах,
Брали мёд их пчелиных сот.
Рыбу неводом в круглых плесах
Добывал сей простой народ.

Рыбарей кормила вода,
Пашней сыт поселянин простой.
Ремеслом росли города.
Караваны шли вечной тропой.

Вёл торговлю в стенах городов,
И ремёсла имел неплохие.
Вольный Новгород, гордый Псков.
Да деревни лесные глухие.

Был народ силен духом и твёрд.
Знал с мальства он войны науку.
И к тому же красив был и горд,
Но с меча не снимал он руку.

Орды диких татар и кипчак,
Отражал он набеги смело.
В бой кидался не  сгоряча,
А действовал смышлено и умело.

Ляхов, свеев и рыцарский крест
Бил в дремучих лесах и на реках.
Но купцов и торговцев из дальних мест
Встречал миром и солью с хлебом.

И родился в народе том,
Под звездой воителя Марса,
Белокурый малец, Александр,
С добрым сердцем и ловкостью барса.

Рос он так же, как все Русичи,
Ловок был в молодецких забавах,
Когда в дело вступали мечи,
Он сражался за дело правых.

А науку лесов и озёр
Изучал кропотливо и дельно,
Как живёт хитроумный бобёр,
А волка бил стрелой смертельно.

На медведя с ножом ходил,
И рогатиной действовал смело.
Укрощать коней он любил,
До всего ему было дело.

На озёрах, калёной стрелой,
Бил он уток промаха не зная.
Обрастал курчавой бородой.
Кровь играла в нём молодая.

Был он весел, приветлив и смел.
Ликом чист, и красив сам собою.
Добрых  друзей  компанию имел,
От красавиц не знал отбоя.

Он любил так же книжный стих,
Про героев и их забавы.
Про того, кто был, смел и лих,
И снискал людской себе славы.

Не спокоен был мир вокруг:
По югам татары ходили.
Ляхи, свей, и рыцарский крест,
Собрались, ножи наточили.

Загудел Новгорода набат.
И зовут Александра на вече.
Добрый княже, ты к нам поспеши,
Защити нас от грозной сечи.

От купцов и простых горожан,
Город бил Александру челом.
Защити славянскую твердь,
Своим крепким двуручным мечём.

Поклонившись, народному, вече,
Княжью шапку он в руки взял,
И в любой грозившей им сечи,
Защищать жизнь славян обещал.

Там на западе в странах вечерних,
На плащи нашивали кресты.
Да и шведов  не милосердных
Лёгкой добычи обуяли мечты.

Эрик, шведский, «Шепелявый»,
Собирает корабли в караван.
И с Бюргером ярлом отправляет,
На покорение славянских стран.

Наглый ярл был упрям и спесив,
Крепко верил в свою он звезду.
Доберусь я до «русских медведей»,
И на них я надену узду.


Через море ведёт он свой флот,
Заплывает в устье в Неву.
Но рыбацкий скрылся  флот,
Ярл ошибку сделал одну.


На Неве он лагерем встал,
Пил вино, развлекался не зная,
Что бесславный конец ожидал,
Его, - хвастуна, краснобая.

К Александру он шлёт письмо,
Лаконичностью слога блистая,
Защищайся, коль сможешь, а то,
Русь заплачет твоя дорогая.

Нет, не стал Александр ждать,
Взвились, наконь, борзые дружины.
В бой готова Русская рать,
Не прошло и дня половины.

Сквозь болота лесные и гать
Александра идут дружины.
Шведа бить, а не погибать,
Посмотреть на свейские спины.

Александр был юн, но стратег.
Со своей небольшой дружиной
Обратить решил свеев в бег,
В други взяв ночи половину.

В спящий лагерь лихого врага,
Ворвалась героев дружина.
Закипела, здесь, насмерть борьба,
Не могло быть, здесь середины.

Бой кипел, мечи об мечи,
О копьё рвались копья кольчуги.
Пал шатёр ярла в этой сечи,
Всё сполна получили недруги.

Лодки русских простых рыбаков,
Корабли чужие топили.
Заплывая с кормы и боков,
Топорами днища рубили.

И когда разгорелся день,
Грозный швед был избит и изранен.
От него лишь осталась тень,
После этой кровавой бани.

Бюргер ярл был ранен, угрюм.
И собрав избитого войска остатки,
Корабли с погибшими он в море утопил,
И в Швецию удрал он без оглядки.

И слава юноши по праву расцвела,
Пришла к нему, хотя её не звали.
За Русь спасённую, за славные дела,
Александра – Невским прозвали.

Шведов, разбив на Неве,
Он дал понять опасным соседям.
Что Русь всегда на коне,
Шутить не извольте с «медведем»

И потянулись, вроде, мирные года,
Но там, на юге, рыскал Бату-хан.
Он орды собирает, что огромные стада,
Решив коней поить в морях вечерних стран.

И рыцарь тоже не дремал,
Поверх кольчуги прицепивши крест,
Он католическую веру возлагал,
На диких эстов из лесистых мест.

И руку волчью свою
Решил он наложить на Русь.
Погибшим, место, обещав в раю,
Он полчища отправил в путь.

Вновь голос вече зазвучал,
Рассыпавшись по всем лесным борам.
С дружиной Александра он призвал
Достойный дать отпор врагам.

И Александр снова собирает рать,
Встать на защиту родины славян,
Дружинников, бывалых, седую стать,
И просто юных смелых поселян.

В краю своём лесном
Не стал он ждать ворога.
Не стал откладывать он, на потом,
С дружиной двинулся в мгновение ока.

Отданный Псков он взял назад.
Откинув рыцаря за русские вотчины.
А для предателей был перекладин ряд,
За серебро, полученное от вражины.

Но основной германский клин,
Шёл не спеша, на озеро Чудское.
Об это рассказал перебежавший фин.
А, Александр – встретим там – и успокоим.

И к озеру со всех  лесных окрест,
Собрались Русичи и с пашен и с реки.
Чтоб утопить в воде Германский крест,
Шли воины, ловцы и рыбаки.

И зная немца клиновидный строй,
На части он разбил свои полки.
Куда «свинья» совалась головой,
Стояли воины, а прежде рыбаки.

И два крыла укрытых от врага,
Во время бросился на весь ползущий клин.
Ломались копья, срубались и рога,
В которых был немецкий господин.

А на «Великой» ледоход начался,
Гонит в озеро ветер волну.
Лёд под рыцарем вдруг закачался,
Тянет ноша стальная ко дну.

И врага там и здесь, добивает,
В плен берёт, прощая беду,
Русич  быстро зло забывает.
В рай хотели, побыли в аду.

Здесь, закончился путь их крестовый.
Хотели мёда, попили воды.
Лучший путь, это путь, - торговый.
Дружбы больше  - меньше беды.

Нет на Русь дороги с мечём!
Кто на Русь этот меч поднимет,
Помнить должен всегда он о том,
Что от того же меча и погибнет