Струна

                для Е.Т.

Когда затихнет воспаленная струна
воспоминаний о попытках позабыть
о том, как пусто от ненужности, как на
душе скребутся муравьеды – может быть,
тогда я, бегло оглядевшись, на себя
надену старое лицо: весьма учтив,
надменно-скромен, любит взором, не любя
глазами – в общем-то не линия – курсив;
не текст – подтекст; не тряпка – но и не стена;
такой вам псевдо-одинокий сумасброд;
чудак, торчащий незаметно дотемна
в домах женатых однокашников, доброт,
равно как колкостей, дарящий миллион;
почти всегда навеселе – и потому
грустней, чем мог бы быть – такой себе шпион
из мира разве что известного ему...

И только изредка, внезапно, ни с того
и ни с сего достану памятью из снов,
из стога сена телефонных номеров -
недозабытую иголку твоего.
И, повертев её в руках, решу вонзить
и проколоть с трудом достигнутый покой.
Чтоб снова нервной, нерешительной рукой
тянуться к трубке – позвонить? не позвонить?