Моя сказка Странник

               

                Пролог

Когда грядут лихие лета
На Русь, священную в веках,
Казалось, песнь её уж спета,
То воином становится монах,
Простой ремесленник и крестьянин.
Поднимут меч они натруженной рукой.
Среди лесов и золотых долин,
Дадут врагу жестокий бой.
Он побежит, как было уж не раз.
Разбитый враг из русских палестин.
Руссич бьёт  не в бровь, а в глаз,
Он сам себе и Бог и господин.
И витязей прославленных земля
Всегда рождала в годы лихолетья.
Народ им русский был семья,
Живут они не годы, а столетья.
И в этой сказке, мой читатель дорогой,
Я расскажу о битвах и забавах.
Как бился витязь, смелый, молодой,
За Русь священную, за дело правых.

                1

В вечер лунный под горой,
На лужайке золотой,
От реки в дух трёх шагах,
Спал старик седой, - монах.
Много видел он и знал,
И от жажды изнывал,
И вино, и водку пил,
В юности своей шальной,
А теперь он спал больной.
Под котомку, сунув руки,
На лице дороги муки,
Жизни дальнего пути.
Сколь ему ещё пройти
Вёрст осталось и годов?
Но не будем тратить слов
Подождём мя до рассвета,
В год, какой, не помню лета.
 
            2

Ночь глазами звёзд смотрела.
Песнь ночная птица пела,
Филин в ивовых кустах
Смачно ухнул: - «Ух... - и « Ах...».
Камыша знакомый шорох.
Искр костра красивых ворох
Вдруг взлетел в ночную мглу
И ничем упал в траву.
Чуток странника был сон
Встрепенулся, глянул он,
На костёр гореть уставший.
Натянул полог упавший,
Спину повернул к костру,
Снова в сети он ко сну,
Опустился с головой.
Скоро, скоро ночь долой,
А пока он спит бедняга,
По судьбе ли он бродяга?
Угадать мы не спешим.
Утро скоро встретим с ним.
И, быть может, занавесу,
К вашему же интересу,
Тайн забытых и картин,
С ним мы вместе создадим.

           3

Утро чудо, утро встреча,
Будущего дня предтеча,
Разгоралось, наступало.
Покрывало поднимало
Ночных теней с лица земли.
Тушило фонарей огни
В селенье  близком  за рекой.
Петушок, дружочек пой
Привет природе и рассвету.
А я продолжу сказку эту.
Хотя начать с чего не знаю,
И любопытство ваше пробуждая,
Я странника, пожалуй, разбужу.
И этим многим услужу.
Что видел он, - пусть расскажет,
Из слов узор нам сказки свяжет.
Ему я в этом помогу,
И, думаю, что не солгу,
Лишь, может только, приукрашу,
Своею мыслью сказку нашу.

                4

Лучи его лица коснулись,
Ресниц колосья встрепенулись,
Открыл глаза монах седой.
Умылся, не спеша, речной водой.
В котомку сунул полог рванный,
И тронулся незваный и нежданный.
Шёл, вдоль реки он не спеша,
Увидел крышу шалаша.
Рыбак удил под вязом старым
И не один, а с сыном малым.
Лет десять или восемь малышу,
Но это, впрочем, пропущу.
- Дай Бог удачи в вашем деле –
Монах  приветливо сказал.
- Ну, что сегодня ты поймал?-
- Не много, мой отец святой.
Нам на уху достаточно с тобой.
Ершей с десяток и плотвичка,
В уху достаточно. Укроп и луковичка
Её нам сдобрят с перцем огневым.
И чем дал, Бог с тобою поедим.
 Садись в тени у шалаша,
Коль отдыха не требует душа,
Поведай нам отец святой,
Где был ты, что случалось с тобой?
Иль, может сказку, знаешь ты какую?
Покушаем и потолкуем. –
- Что ж, не больно я речист,
Но стрел разящих слышал свист.
И звон мечей мой сон тревожил.
Но всё же, как ты видишь, дожил,
До дней глубокой  седины.
И многие приданья старины
Я знаю, добрый мой рыбак.
Одно поведаю, да будет так. –

            5

- Давно то было, в поры те,
Ещё летали на метле.
Колдуньи, ведьмы, нечисть вся,
Про всех и вспомнить то нельзя.
Да, впрочем, это не к чему,
А, помню, как-то поутру,
Чуть свет проснулась старушка.
В лесу её стоит избушка.
Чайку испила с крендельком,
Прикрыла дверь, потом скотом,
С её старинным, добрым другом
Отправилась росистым лугом,
Искать цветы, коренья, травы.
Не просто так, не для забавы,
Из них она готовила приправы
От всех болезней и тревог.
Что ж, необычного, дал Бог,
Ей знание и силу в этом деле.
И травы день в котле её кипели.
В сосуды разливались настойки,
Какие сладки были, а какие горьки.
Но хворь, они снимали, как с руки.
Познанья её были велики.
Так травы собирала та старушка.
А, глядь, уж показалась и опушка.
С травы высокой она слышит плач.
Глядит, малыш завёрнут, как калач,
В корзинке ивовой лежит.
И ротик от голода дрожит.
И слёз из глаз не видно боле,
Не позавидуешь сиротской доле.
Но, видит на окраине степи,
Следы орды какой-то пролегли.
Прошли, оставив тяжкий след:
Юн, -  в полон,  смерть,–  кто сед.
Взяла старушка малыша
В котором, ещё, теплилась, душа.
Покинула тот час она опушку
И с малышом скорей в свою избушку.
Так, появился, малец сей,
В начале сказочке моей.

          6

Распеленала малыша старушка,
А с молоком уж на печи готова кружка.
И поит осторожно малыша.
Наевшись, отвалился чуть дыша,
И крепким сном забылся в тот же миг.
Улыбкой озарился «лесовицы» лик.
- Спи милый, крепко спи малец.
И вырастешь, удал и молодец. –
Шептала ласково ведунья.
- Пока растёшь, тебя уберегу я.
А вырастешь, так будешь мне подмога.
Спи малыш, всё в воле Бога.-
А дни неслись, один за ним другой.
И вот он, парень сильный, молодой,
Курчавый волос цвета льна,
И мышца каждая сильна.
Возрос на воле юный дуб,
Трудился честно, в силу рук.
Был, смел и силен, словно лев.
Тропинку каждую среди дерев,
С закрытыми глазами мог найти.
И были все знакомые пути
Ему в родном лесу суровом.
А так же управлял он словом.
Сказалось, здесь, ведуньи воспитание.
Да и в крови имел он понимание,
Не из простых, - из княжеских семей,
Не зря же на простынке «Елисей»,
Прочла старушка-вековушка
В тот день, когда её пополнилась избушка.

                7

Рос Елисей, пробился первый ус.
Дубовый лопался попавший в руки  брус.
Была и мощь, и сила в молодце,
Улыбка добрая светилась на лице.
Лихое было время, милый друг,
Татары, печенеги жгли вокруг
Деревни, поселенья, городки.
В какие лишь могли добраться уголки.
Бродил в лесу однажды Елисей,
И видит, он, среди ветвей.
К сосне, прижавшись головой,
Сидит боец уже не молодой.
И, видно, дышит чуть едва.
К плечу склонилась голова.
И алой крови капли на плаще,
Да, и живой ли он вообще?
Елисей к  нему спешит,
За руку, – пульс едва дрожит.
На руки раненого взял,
И к бабушке в избу стремглав.
Бабуля, знаем мя, была ведунья.
Лечила и от ран и от безумия.
Сняли осторожно с витязя одежды.
- Стрела в груди, но не теряй надежды –
Старушка Елисею говорит.
- Подай-ка склянку, он же весь горит.
Стрелу достану я из его тела,
Ноты, дружок, не стой без дела.
Пятнадцать капель ему влей,
Смелее Елисеюшка, смелей.
Так, молодец, держи его, дружок,
И осторожно поверни его на бок.
Сейчас стрелу я буду извлекать,
Тебе его придётся подержать.
Вот и всё, а рану мы промоем,
И за неделю травушкой отпоим,
И снова витязь будет в бой готов.
Для ратных дел и для трудов.-

                8

Что ж, права была ведунья.
Правду говорили, что колдунья.
Но мы не будем очень строги.
Людей лечить ей повелели Боги.
Поднялся витязь от ранения,
Благодарит старушку за спасение.
И Елисея он благодарит.
Тут Елисей ему и говорит.
- Послушай, витязь, дорогой,
Я вижу ус уж твой седой
И боя знаешь ты науку.
Нельзя ль развеять мою скуку,
И проявить немножечко терпенья,
И взять меня на обученье.
Держал в руках я и копьё и стрелы,
Но действия мои, возможно, неумелы.
Коль можешь, с нами поживи,
И, действия мои наукой оживи.
Кровь моя во мне кипит,
На врагов заклятых я сердит.
Дай витязь твою руку
И окуни меня в войны науку. –
- Хорошо, мой юный богатырь,
Веди меня сейчас же на пустырь,
Возьмём с тобой мечи мы в руки,
Мечи и копья сменят луки,
Коня приучишь под себя
Боец и конь, - одна семья.
В беде тебе всегда поможет,
Сон твой чутко посторожит.
На свист твой сразу прибежит,
В засаде рядом полежит.
Пойдёт с тобою в грозный бой,
Конь молодец и богатырь герой.-

                9
Пошли они и вот пустырь.
Седой и юный богатырь,
Ударили мечом рука об руку
Не удивляясь, стали звуку.
В учении месяц весь прошёл.
-Юноша меня ты превзошёл –
Учитель Елисею говорит.
- Пусть счастья твоя звезда горит.
Больше дать тебе я не могу.
С моим ученьем ты, гроза врагу!
Секреты боя все тебе открыл
И конь твой умница и быстрокрыл.
- Скажи-ка только, слышь, сынок,
Мне знаешь, как-то невдомёк.
Кто для тебя старушка-вековушка?
- Родная мне она, как и избушка,
В которой жил я до сих пор.
Теперь найду я, что за вор,
Меня с семьёю разлучил.
Тебе спасибо, -  научил,
Меня мечом владеть, как воин.
Клянусь! Что буду я тебя достоин!
Народу своему я помогу
И спуску я не дам врагу.
Очищу от врага границы,
Чтоб не горели города, станицы
И чтобы люд счастливо жил.
И мёд, брагу мирно пил.
И не бежали бы врага лихого,
Татарина иль печенега злого.
Однажды, здесь, орда прошла.
Бабулюшка меня в траве нашла,
Подобрала с земли ведунья
И вырастила хлопотунья.
Вот всё, что знаю я, мой друг.
Но, знаю, жизни узок круг.
Возможно, встречусь с матерью моей,
Она ведь помнит имя Елисей.
Кровью проступило на пелёнке,
Чтоб помнить имя о ребёнке. –
- Юноша, уж жесток, стал твой ус,
В плечах широк, умён, не трус.
Могу тебе лишь счастье пожелать,
А мне пора в посад скакать.

         10

Костёр горел, река катила воды.
Ухи горячей разливался дух.
Перед глазами старика летели годы,
А рыбаки не двигались, напрягши слух.
- Забавно говоришь и интересно,
Но, ты, дозволь, тебя мне перебить.
Завтракать пора, время и уместно,
Водки чистой рюмочку испить.
К котлу садись, мой добрый странник,
Поешь горячей, ароматной ты ухи.
Потом расскажешь нам о днях жестокой брани,
Как падал враг, от витязя руки. –
А мы, читатель дорогой, дадим им время.
Пусть насладятся вкусом не густой ухи.
О времени об этом не жалея,
Проголодался странник, да и рыбаки.
Ага, вот опустились ложки.
Чай ароматный выпит весь до дна.
И хлеба не оставив крошки,
Искали в тени вяза холодка.
Сели на пучки травы пахучей.
Спиною, притулились к стволу вяза,
А он был стар, ветвист, могучий.
И нити расплетали интересного рассказа.

                11

Поехал Елисей  в деревню к кузнецу.
- Доспехи сделай мне, да меч, чтоб был к лицу.
Копьё откуй мне из железа,
Палицу пуда два хотя бы  веса.
Из рога дикого согни мне лук тугой,
Чтобы врага я бил калёною стрелой.
Коня подкуй на четыре все ноги,
Его узнают поступь злобные враги.
Неделю хватит тебе сроку?
Не мил я буду дикому востоку.
На бой я подниму страну родную,
Где встречу я врага, там атакую. –
Прошла неделя и заказ готов.
И Елисей не тратя лишних слов,
Старушке в ноги поклонился,
Благословение принял и в путь пустился.
Проехал родной, увидел он селение.
Повсюду голод, плач и запустение.
Прошла орда какая-то опять,
И многим из могилы уж не встать.
Дома разграблены, повсюду пепелища.
И видит он, сидит усталый нищий,
К дереву немощно прислоняясь.
- Скажи мне странник, - Елисей спросил склоняясь.
- Кто ворог столь безжалостный, жестокий?
Кто горя след оставил столь глубокий?
Кто для народа приготовил столько бед?
_ Хан-Ибрагим – последовал ответ.
- Он царь степей подлунных и коварства,
Себе он подчинил степные ханства.
На Русь, дорогу проложил, мечём
И кровь и слёзы льются, здесь, ручьём.
И стонет край родной наш год от года.
Где богатырь? Что отомстит за кровь народа,
И мир, вернувший в отчий дом? –
- Не жалься, старче,  позабочусь я о том. –
Ему наш витязь говорит.
- Месть во мне давно кипит,
Мой меч не будет знать пощады.
За кровь, я не ищу награды,
Злодея я не пощажу.
И прихвостней его, - я накажу. -
-Что ж, милый, Бог с тобой, в дорогу.
Сломи врага и к отчему порогу,
Назад с победой возвратись.-
- Ну, конь, мой добрый, не ленись,
Поскачем по разбойничьему следу,
Чтоб сжить злодея с бела-свету.
Простившись, в путь отправился герой
С отважным сердцем, с растревоженной душой.

                12
Он скачет степью вековой,
На небе месяц золотой
Ему дорогу освещает.
И конь усталости не знает,
И пыльных вёрст не замечает.
Лишь ворон кое-где слетает
С угрюмого пологого холма.
Зловеще дышит тишина
Пожарищ кинутых селений,
Дымятся остова строений.
Не видно человеческой души.
Лишь вороньё в ночной тиши,
На трупе развязавшие пирушку.
Увидел витязь у костра старушку.
В глубокой балке притаилась у куста.
Таится видно не спроста.
Услышала она подков тяжёлый стук.
- Скажи, мне, кто ты? Враг иль друг? –
-Друг, друг вари спокойно чай старушка,
Быть может, у тебя, ещё найдётся кружка? –
Старушке витязь отвечает.
- Садись к костру! - И чаю наливает,
Заваренном на знахарских кореньях.
-Что пусто всё вокруг в селеньях? –
Вопрос ей витязь задаёт.
- Хан-Ибрагим – он, как гроза. Пройдёт
И пусто всё – горят селения.
Скот угнали, в плен население.
Грабёж, разбой и нет защиты.
Воины и те побиты.
Остатки нашей дружины, ушли в леса, покинув долины.
Где вождь? Могущий вместе свесть,
И защитить поруганную честь.
И в край родной вернуть покой.
А то ведь лишь голодный вой
Собак бродячих слышно по ночам.
Смотреть и плакать больно уж очам.
И сердце разрывается от горя.
Пора, пора уменьшить море
Людского горя и обид,
И кто нас только защитит? –
- Справедливы бабушка твои слова,
Пока удержится на шее голова,
Я буду для родной земли защитой.
И Ибрагима быть орде разбитой.
Вести я буду беспощадный бой.
Ответят и за кровь, и за разбой.
За чай спасибо, милая старушка,
Скажи, а, леса где опушка?
Куда ушла разбитая дружина.
Она мне станет войска сердцевина.
За битого, не битых двух дают.
За ними остальные все пойдут.
Я подниму всех на последний бой.-
- День будешь прямо ехать, мой герой. –
Ему старушка говорит.
- Пусть под врагом земля горит.
Свернёшь на право, вёрст через пять.
А там и лес дремучий видать.
Дай Бог, тебе удачи, милый мой.
Скачи родимый, скачи герой.

         13

Скачет дальше Елисей,
Среди проснувшихся степей.
Солнца луч в росе резвился,
Дымкой пар реки струился.
Не видит витязь красоты.
Задумчивы лица черты,
И взор его совсем не весел.
Не то, что голову повесил,
Нет, решимости и мести полон он.
Видит он, со всех сторон,
Татар с десяток скачут лугом.
Как волка обложили кругом,
В плен его хотят забрать.
Возможно ль, это как сказать.
Сверкнули витязя глаза грозой,
Врага бьёт насквозь калёною стрелой,
Мечём, он рубит на развал,
Не на того татарин ты напал.
Последнего, слегка палицей, стукнул,
И тот с конём на землю рухнул.
Поднял его за ногу Елисей.
- Признавайся, говори скорей,
Что ищешь, ты, поганый, на земле моей?
Где кровожадный волк Хан-Ибрагим?
Как встречу я  его, там поглядим,
На что способен сей варнак?
Говори, чего трясёшься так?
- Неделю, нужно по степи скакать,
На юг, но там   его ты можешь не застать
Его орда как вулканическая лава,
Гремит его разбойничья слава.
И мелких по степи отрядов сеть,
К нему, так просто, не пролезть.
- Как вор я не полезу в его дом.
Я поклялся народу в том,
Что Русь, порабощённую спасу,
И голову я Ибрагима принесу,
На суд людей, в мешке, что за седлом.
Иди, поведай хану своему о том.-
Он дал татарину пинок, под зад, такой,
Что в гору тот зарылся головой.
- Иди, поведай хану, через год,
Свободен будет мой народ.-

             14

Стелется опять пред Елисеем путь,
К ночи день, пора и повернуть.
Уж солнце в тучи занавес,
Увидел долгожданный лес.
Про тот, что старушонка говорила.
Ночь первую звезду на небе засветила.
Остановился Елисей в дубах опушки.
В болоте близком засудачили лягушки.
- Ага, в сей лес, дружина скрылась не спроста.
Болт боится степная татарва.
Ночь проведу спокойно, здесь,
С утра объеду лес я весь,
Найду, возможно, я лишь сотню молодцов.
И сними я начать готов,
Земли родной освобожденье.
Наверное, судьбою мне с рожденья,
Такая участь суждена. –
Но, впрочем, я скажу вам, не важна,
Вопроса эта постановка.
И Елисею остановка,
Нужна, лишь, для ночлега.
Чтобы с утра на печенега,
Иль татарина лихого,
Дружинника седого, молодого
Поднять на страшный, смертный бой.
Глухая ночь, пусть спит герой

              15
Туман ползёт с болот к опушке.
А солнце золотит верхушки.
И птица первая свой голос подала.
Вставай, наш витязь, ждут дела.
А в лес вела едва заметная тропинка
Набитая копытцами зверей.
Кое-где, с куста дразнила красная малинка,
В лес по тропинке продвигался  Елисей.
Полдня прошло, ни следа и не звука.
Ага, постой, что-то  подобие стука,
Вдали услышал Елисей.
Коня туда он посылает поскорей.
Увидел лагерь на лесной полянке.
Кто в шалаше живёт, а кто в отрытой яме.
Иль по другому называется «Землянка»,
Укрытие от непогод «Времянка».
Костры горят, вокруг сидит народ,
И помощи себе уже давно не ждёт.

              16

- Мир люди вам - склонился витязь в пояс.
-Кто хочет вновь меча услышать голос?
Того зову к себе в дружину,
Чтоб дать отпор злодею Ибрагиму.
Достаточно ему повсюду сеять смерть.
Пора ему поганцу околеть.
Зову к себе и воина, и мужика.
Того, чья не дрогнет в сече рука.
Землю очистим от врага ненасытного,
Чтоб Родины воздуха милого, чистого,
Могли мы всей грудью спокойно вдохнуть.
Будет нелёгок победе наш путь.
Пусть, каждый решит, жить в неволе и гнёте,
Иль в мирной спокойной работе.
Возьми же меч в руки крестьянин, пастух,
И в вечность пусть канет ворог-недруг. –
- Веди Елисей нас, веди на врага.
Не дрогнет в кровавой сече рука.
Воспряли, мы, духом и меч наш готов.
Не трать больше попусту время и слов.

                17

- Что ж, я готов, станем лагерем, здесь.
Силы наши сокроет сей лес.
Во все уголки разлетитесь гонцами.
Поднимем народ мы на бой с ворогами.
Неделю вам сроку отваги бойцы,
Сюда, воротитесь назад молодцы. –
Сотня дружинников тронулась в путь,
Чтоб людям надежду в душу вдохнуть.
Те, что остались, за дело взялись
И речи пустые уже не велись.
Лозу нарезали на стрелы для лука,
Копья строгались прочнее бамбука.
Ковались мечи, наконечники стрел,
Без дела сидеть, ни кто не хотел.
Вязали верёвки, жёны, старушки,
Оружье готовили не побрякушки.
Ковали коней, и щиты оплетали,
Кожей тугой поверх белой стали.
Чтоб бликом луны в ночи не светились.
Готовились прочно, не суетились.
В работе день длится, и ночь в ней проходит.
Оружье готовят, спать не уходят.
Проснулся свободы притупленный дух,
Готовит оружье боец и пастух.

                18
Проходит неделя вернулись бойцы.
С каждым дружина, все молодцы.
Готовы, сражаться за Родину-Мать.
Смогли с под неволи подняться и встать.
Пробраться тайком в заброшенный лес,
И клятвой поклясться, что шла до небес.
Очистить страну от неволи и страха,
Хоть вместо кольчуги простая рубаха.
Сломить злую волю и гнёт палачей.
Взялись за дело, Довольно речей!
Прошла и вторая неделя в работе,
Дружину готовит витязь к охоте.
И в тысячи вылился славный отряд.
На сотни разбил он седых и орлят.
У каждого конь подкован и жилист.
Путь будет долог и прям и извилист.
У каждого меч, лук, копьё и колчан.
На утро приказ выступленья был дан.
Затих шумный лагерь в лесу перед ночью.
Кто с сыном прощается, кто с милой дочью.
Но плача не слышно и слез не видать,
Затихло в лесу всё, лишь, страже не спать.
Вот утро ресницы своё приоткрыло,
А в лагере жизнь родником уж забила.
В поход собирается смелых дружина,
На зверя лихого, на  Ибрагима.

     Часть вторая

             1
Тем временем в степи далёкой,
Раскинув полчища на берегу реки.
В задумчивости хан сидел глубокой,
Куда послать свои голодные полки.
Вокруг всё обожрали словно саранча.
От курицы и до последнего барана.
В руке играет нервно длинная камча,
В поход решил отправиться, он утром рано.
И утро зла опять взошло в тиши,
Над старой, пыльной степью вековою.
Поникли вниз ковыль и камыши,
Опять готовится орда к разбою.
Садится на конь чёрная орда,
А впереди её Хан-Ибрагим.
В реке до дна взмутилась вода,
Куда орду направит? Поглядим.
Пыль поднимается под тысячью копыт.
И солнце застилает чёрной тучей.
Опять на Русь Хан-Ибрагим спешит.
Не зная, что отпор его там ждёт могучий.
Спешит он полный ненависти, зла
К любви и радости, и к нежной дружбе.
И ото дня ко дню черней его дела,
Но Русь уже нашла могучее оружие.
Змеясь в пыли под тысячью копыт,
Текут к разбою ханские тюммены.
Но будет, знаю, хан разбит.
Взошла уже звезда великой перемены.
Не знает ничего об этом грозный Хан.
Качается в седле на добром иноходце.
А землю всю объемлет дым или туман
И нет воды уж ни в одном колодце.

                2

И первый был закончен переход.
В шатре Хан на ковре лежит усталый.
Кумыс прислужница склонившись, подаёт.
Зовёт он темников, на ужин славный.
Вползают, те, не смея глаз поднять,
И лижут пыль с его дорожного халата.
А первый просит новость рассказать.
Какими стала степь теперь богата.
- Я слушаю тебя –
Лениво Хан с отрыжкой отвечает
- Порадуй новостью, потешь меня. –
И вновь рука встревожено камчу качает.
- Послушай, солнца луч, наш грозный властелин.
Властитель мира, да и всей подлунной,
С передовых отрядов прибыл к нам один,
Гонец с известием, по мне, совсем безумным.
Он, говорит, да пусть отсохнет, лживый сей язык,
Что на Руси, тобой порабощённой,
Явился витязя суровый грозный лик.
И будет бедный край, тот отомщённый.
Мол, говорит, всего лишь один год,
Тебе осталось жить наш повелитель. –
- Отрезать голову, тревожить мой народ,
Предатель, и побед моих хулитель.
Скажи, ты мне, кто этот пустобрех?
Чью голову отдам я на съедение барсам. –
- Не знаю повелитель, как прочен, сей орех?
Кажется, Елисеем его кличут, не то Власом.
Но, говорят, что грозен, витязь сей.
А в круг его отборная дружина.
Да, вспомнил, точно, имя Елисей.
И чтят, его, как друга, а не господина.
- Ну, что ж, посмотрим, Хан с усмешкою сказал,
На сколь умён он, и чему в бою научит.
Позвать Хакима! – Тут же приказал
- Пусть с тысячью идёт и витязя проучит. –
С колен глядят на Хана предано глаза,
Младшего сына ханского Хакима.
Народов мирных, поселян и городов гроза,
Чья слава до сих пор была непобедима.
- Пойдёшь на Русь и в саму её глубь,
Будь строг и грозен, женщин не голубь,
Возьмёшь «Ясырь» и пленников поболе,
И быть тебе послушным моей воле.
А витязя, что Елисеем звать,
Ты, привезёшь ко мне живого и в кандалах.
Дружину же его по клочкам разорвать,
Как добычу орёл рвёт в своих скалах.
Ступай, я жду тебя назад,
Через неделю и к вечернему «намазу»,
Для воинов своих устрою я парад.
А вид твой доблестный приятен будет глазу. –
- Исполню всё великий повелитель,
Как ты сказал, к намеченному сроку. –
Но он ошибся мира разоритель,
Безжалостной судьбе, подвластен року.

                3

Тем временем, оставив леса глушь,
На поле вышла витязя дружина.
И каждый статен был, да и пригож,
И ненависти полон на  Хана-Ибрагима.
Уже и день в пути и два и три.
Повсюду пустошь и следы пожара.
Но, что там, витязь, посмотри.
Опять на город татарва напала.
- Готовьтесь к бою! – Грозный был приказ.
- Мечи из ножен, на тетиву стрелы,
Со всех сторон накинемся мы в раз.
Да, будьте мужественны, да во славу смелы. –
И тысячи стрел упали на врага,
Да каждая по цели была сразу.
Копьё и сильная нога коня
Разит насквозь и топчет ханскую заразу.
Разбит татарина десятитысячный « Темен».
Развеян в прах, по полю, и дубравам.
Остаток небольшой взят Елисеем в плен,
А трупы все свезли к степным канавам.
Сравняли там с землёй нечистый дух.
Отмыли кровь с оружья и доспехов.
А по Руси уже пронёсся слух,
О первых Елисеевых успехах.
Стекались, Русичи к нему со всех сторон,
Просясь в его отборную дружину,
Былые ратники, крестьяне от борон.
Чтоб положить конец злодею Ибрагиму.
И вновь на конь, и вновь вперёд,
Пустилась пополневшая дружина.
К победе Елисей её ведёт,
На недруга, на Хана-Ибрагима.
Проходит день и ночь опять,
Вдали видны дымы пожара.
Но, нет, не повернуть дружину вспять,
И на дымы дружина поскакала.
Снова разбой, снова враги,
Людей измученных заплаканные лица.
И крики – Господи, да, где ж ты, помоги!
Уж сколько можно на тебя молиться?
Как ураган примчался Елисей,
А с ним его отважные воители.
Руби врага нещадно, не жалей,
Руси уставшей от врага, - освободители.
На голову разбит «Кипчак Темен».
И взят в полон Саид-кривой мурза.
Настало время новых перемен,
Обмоет землю новая гроза.
Там где пожары были, - степи зацветут.
Вздохнёт свободно крестьянин на пашне.
Счастливою улыбкой лица расцветут.
И будет сном казаться жуткий день вчерашний.
Но, нет, победе рано гимны петь.
Ещё сочится кровь с души и тела.
И Хана-Ибрагима кожаная плеть,
Еще себе находит много дела.
- Позвать мурзу – наш витязь приказал.
- Установить его собаку на колени.
Чтоб лучше он, поганый, осознал,
Что дни его злодейства отлетели.
Поскачешь к Хану, слышишь, кривоглазый?
Расскажешь всё, без лести, не тая,
Татарской на Руси не потерплю заразы.
И буду скоро я в его края.
Расчёт за всё, за слёзы, кровь народа.
За плач, сиротство маленьких детей,
Прошла уж половина ему отпущенного срока.
Пусть трепещет безжалостный злодей.
Ступай и помни долго кривоногий,
Твой  на Русь закончен навсегда поход.
И внукам расскажи, ты в вечер долгий,
Что Русский честный и доброжелательный народ.
Дружить он любит со своим соседом,
Приветить рад, и должно угостить,
Своим последним поделиться хлебом,
В войне сражаться, а не подло мстить.-

                4

- Иди – сказал. Ушёл нечистый
С прислугою умчался о двуконь.
А весть летела, словно ветер быстрый,
Что справедлива и крепка у витязя ладонь.
Пополнив ратными свою могучую дружину.
И после боя отдохнув всего пол дня,
Искать пути стал снова к Ибрагиму,
В степь дикую направил своего коня.
И стелется ковыль пред ними седовласен.
Молчит степи безбрежный океан.
Все, как один, бойцы и взгляд их чист и ясен.
Для мира это битвы путь избран.
Поднялись на курган, открылось взору,
Вдали полоской движущейся нить.
Хаким, судьбе, послушный, приговору,
Спешил на Русь, чтоб витязя учить.
И съехались они на поле чистом,
Дружина смелая и ворога войско.
Наш витязь на коне могучем быстром,
К Хакиму продвигался скороли легко.
И где его мелькала тяжеленная палица
Трещали черепа врагов и их коней.
И видны были страхом переполненные лица,
Грабителей пришедших из степей.
И тает, тает воровской отряд
И голова скатилась на траву Хакима.
Не предстоит победы увидать парад,
Не выполнил он волю Ибрагима.
И побежали в степь назад враги,
С недоброй вестью к Хану-Ибрагиму.
Что час настал ему отдать долги.
За тех, кто слезы лил, и гнул на него спину.
Дальше в степь идёт отважная дружина,
Ведомая, могучей Елисеевой рукой.
Чтоб уничтожить Хана-Ибрагима,
И Родине вернуть покой.

          5

Два дня пути и вот он стан врага,
Увидел Елисей с горы высокой.
Дружину, разделив на три крыла,
Шатёр себе наметил белобокий.
- Слушай моя славная дружина:
Великой нашей битвы час настал.
Освободим навеки Русь от Хана-Ибрагима. –
И меч в руке двуручный заблистал.
- Пора, в час добрый и победу,
Я знаю, мы добудем в этот день.
Наступит время солнце, свету,
А над врагом заходит ночи тень.
Вперёд отважные воители,
За кровь народа, слёзы матерей.
Руси родной освободители
Круши врага и не жалей.-
И сам врубился в кучу тел
Над головою меч свистел.
И падали враги, как хлеба снопья.
А пены кровяные хлопья,
Покрыли землю повсеместно.
И трупами врага покрывши битвы место,
Пробился витязь к юрте хана.
И не одна царапина, ни рана,
Не покрывали его тела.
До главного дошёл он дела.
-Выходи на битву Ибрагим,
Как ты, хорош, сейчас мы поглядим –
Наш витязь в гневе прокричал.
-Я на Русь тебя не звал.
Ты сам ходил к нам волк степной,
Сейчас ответишь за разбой.
За кровь народа, детский плач.
Выходи, людей палач. –
Откинут полог уж шатра
И вышел Хан, последняя игра
Его ждала, в сей бренной жизни.
И в голове не бродят мысли,
О добыче о пышной и рабах.
Сейчас он сам остался на бобах.
Сел на коня и съехались они
Для страшной битвы, что все дни,
Так долго жаждал Елисей.
Слышим звон мы их мечей.
Завертелись в смертной пляске оба.
Кто будет жив, а кто до Бога
Направит стопы грешные свои,
Окончив на земле злодейства дни.
Так и случилось, бой, начав едва,
У Хана с плеч слетела голова.
И покатилась по истоптанной земле.
Качаться ей теперь лишь при седле
В мешке у Елисея.
Ведь он же обещал злодея
На суд людской лишь голову привезть.
И осудить её. Порукой честь.
Окончен бой, исчезло зло с земли.
И на дом повернула славная дружина.
А скороходы вести впереди несли,
Что нет на свете Хана-Ибрагима.
И, что орда растаяла, как дым
Несомый тёплым ветром в поднебесье.
Распаханный заколосится снова клин,
Озвученный весёлой птичье песней.
А на краю степи, был город заложён:
Где Елисей остался со своей дружиной,
Чтоб больше враг на наши земли не прошёл,
И здесь бы получил отпор могучий, сильный.

                6

- Всё было так, - рассказ закончил свой монах.
-Крепчала Русь в боях и лихолетьях.
И витязя остался след в веках
И кровь его в его могучих детях.
Ведь от него идёт весь род богатырей,
Что защищают землю от напасти.
Что берегут детей и матерей,
От всякого врага и всякой масти.
Вот и закончен мой рассказ. –
Сказал монах, от вяза поднимаясь.
-Бывает вспоминаем иной раз,
То, что в столетиях затерянных случалось.
Ну, мне пора и дальше путь держать. –
Скал он с рыбаком прощаясь.
А я же, что ещё могу сказать?
Придумать сказку новую, конечно, постараюсь.
           Конец.




















-


-