Купола церквей лежат под снегом

Купола церквей лежат под снегом.
С колоколен слышен меди звон.
А метель блудит по спящим рекам,
Не найдя нигде себе схорон.

Прибежала со степи, с востока.
Все следы по балкам прибрала.
Лишь берёзка у дороги одиноко,
Все, замёрзнув, путника ждала.

Ну, а, я тот путник запоздалый,
Всё брожу, брожу в чужой дали.
И разбитый и под вечер весь усталый,
Облаков в страну родную провожаю корабли.

Иногда я плачу, горько плачу,
И ломаюсь, как берёзока на ветру.
Проклиная не пришедшую удачу,
Не вчера и не сегодня по утру.

Кто сказал: что много можно счастья,
Вдалеке от Родины найти?
Тот смолчал про слёзы и ненастья.
Кто поверил в это - Дураки!

Я к тому же отношусь разделу,
Хоть другой и выучил язык.
Но, душа ведь не подвластна переделу,
И к сосиськам с пивом тоже не превык.

Был я Русским, и останусь Русским!
Ты берёзка у дороги меня жди.
По дорогам иль тропинкам узким,
Я вернусь, и сквозь метели, и дожди.

Я вернусь и под берёзку сяду.
За шершершавый обниму её я ствол,
И стакан гранённый я достану,
И трава зелёная мне будет стол.

До краёв налью стакан я водки,
И единым духом выпив весь до дна,
Попрошу, прости меня родная,
Милая, любимая земля.

Я вернулся, я к тебе вернулся.
Как веною прилетают журавли.
Я вернулся, я к тебе вернулся,
Ты, пойми меня, и навсегда прости.

Купола церквей лежат под снегом.
С колоколен слышен меди звон.
Не прекрыть разлуки долгим пледом,
Из души моей идущий тяжкий стон.