Белый странник

Белый странник

Давно уж стихла музыка ветров,
И скоро всё утонет в тёмном мраке,
Но будет помнить старое фото
Седых вершин оранжевые фраки.

Лениво щёлкнет медленный затвор,
Увековечит кадр закат крылатый,
Вслед сумерки, воссев на царский трон,
Всё сущее покроют тёмным лаком.

Из логов, и расщелин, и теснин,
Гул поползёт тревожный, гул далёкий,
И сам, как будто из морских глубин,
Поднимется воитель одинокий.

Он выйдет – горделивый исполин,
Как парусник, вернувшийся из рейса,
Игриво одолевший бег волны,
С пучком неприхотливым эдельвейсов.

И все увидят грустное лицо –
Той думы тяжкой песнь напела вьюга.
Как жаль, что старый, доблестный Эрцог
Ему не друг, опора и порука.

Он взмолится. И взгляд таит укор.
И в небе звёзды вспыхнут в одночасье,
А горы увлекают высоко,
К его большому горю безучастны.

Вот  он бежит, на удивленье спор,
И манит взор его прекрасный склон пологий,
Но лишь на миг в его глазах мелькнёт восторг,
И опечаленный пойдёт он вновь своей дорогой.

Легко перешагнёт через провал,
Пощеголяет в белой снежной тоге,
И будет вечно, скорбный как Тантал,
Жить – узник или страж в своём остроге.
                17.10.03