Заболоцкий

Так обрадовался

Вчера к нашему гастроному «Магнолия» подъехала машина Шевроле-Нива, а там за рулем сидит моя первая любовь Лиза. Ровно двадцать один год назад в 1989 году, когда нам было по восемнадцать лет, мы любили друг друга. Проела Лиза мне всю плешь, вынесла весь мозг, а расстались мы в ужасных контрах, так что больше не разговаривали и не виделись, а только доходили до меня всякие гадости, которые она распространяла про меня (мол не мужчина я и рохля). Увидел теперь я Лизу и обрадовался. Стоял, подсматривал из-за угла и тихо млел. Все ждал когда она выйдет из машины, а я выкачу грудь колесом и скажу: «Вот я какой». Но Лиза дала по газам и укатила куда-то по Волгоградскому проспекту. Наверное в нашу молодость.

Заболоцкий

— А вам какой Заболоцкий нравится: ранний или поздний?
— Поздний.
—Господи и мне поздний. Первый раз вижу человека, которому нравится поздний Заболоцкий. Всю жизнь я прятался, юлил, врал, молчал или отвечал, что ранний.
— Зачем?
— А вдруг они скажут: «Ха-Ха-Ха. Ему нравится поздний Заболоцкий».

Казакия

Когда Арии шли из Индии на Запад, то дошли до Берлина и образовали германское государство, но от Ариев в районе Кубани откололась ветвь (казаки) и осела на плодородном южном черноземе, чтобы нападать на турков, поляков и русских. Мешать им спокойно жить. Лично у первого заместителя Третьего Рейха Гиммлера была идея на месте Кубани создать отдельное государство Казакия для борьбы с Советами, но сорокатысячный казачий корпус генерала Шкуро, созданный в Париже, плохо показал себя в боях с Красной Армией, а советские казаки геройствовали в борьбе с фашистами, и от идеи Казакии пришлось отказаться.

Молоко

В детстве очень любил молоко. У бабушки в поселке можно было купить за рубль литр теплого парного молока, процеженного сквозь марлю. Мог пить его всегда, и ничего мне не было. Со временем переехал в столицу и всю сознательную жизнь к этому напитку не притрагивался, но тут поехал с Валиком Окуловым к его родне в деревню Акуловку на машине. Там мы ловили рыбу, катали родственников Валика на машине. Нас останавливал участковый и спрашивал, беря под козырек:
— На родину приехали?
— Я Окулов, а не Акулов, — отвечал Валик.
Я же просто радовался жизни. Пил самогонку и парное молоко, а Валик не пил. С непривычки мне стало плохо, и мы останавливались на обратном пути под каждым кустом.
В Москве мне знакомая врачиха сказала, что со временем молочнокислые бактерии у взрослого мужчины отмирают и дала таблетки. Их надо есть, если пьешь натуральное деревенское молоко. А Валик смеялся, хотя мы одиннадцать раз останавливались.

Зачем тебе «Новый мир»

Десять лет носил свои полуантисоветские рукописи в «Новый мир». В конце концов меня в 1978 году в возрасте тридцати лет по ошибке напечатали. Сменился главный редактор, и пришла девочка-филолог. Дочка ЦКисткого бонзы. Её никто не мог тронуть, вот она меня и напечатала. Я проснулся знаменитым. Люди на улице подходили и по памяти в точности пересказывали мои рассказы.
Как-то раз сижу в буфете в ЦДЛ. Смотрю стоит главный редактор журнала «Сельская Новь» Бабцов и говорит: «Ну зачем тебе Антоша публикация в «Новом мире». Вот я бы под это дело вступил в Союз писателей, получил казенную квартиру и  дачу, через пять лет стал бы Секретарем Союза писателей. А ты, Антоша, полное фуфло».

Метрополь

Всегда считал, что знаменитый альманах Метрополь напечатали где-то подпольно. Ну на тайной типографии в Мытищах, где засели подлые антисоветчики, которые рискуя своим положением, ночью, пока не видят охранники с собаками пустили станки. И вот новенький, блестящий глянцевый альманах Метрополь в хрустящей упаковке с нашими любимыми авторами увидел свет.
Или дал маху какой-то незадачливый редактор издательства Всемирная литература и вот уже 50 тысяч экземпляров везет зеленый грузовичок по разухабистым дорогам нашей многострадальной Родины, чтобы во всех магазинах, не только Москвы и Ленинграда, но и сельских (Рошаль, Каховка, совхоз Дальний) увидели свет наши любимые авторы.
Самое смешное, что альманах был всего-то настукан на пишущей машинке в количестве 12 экземпляров и имел формат 2 метра, отчего его несли вдвоем П. и Е. Когда всех повязали, то властные структуры за ночь отпечатали еще 40 экземпляров, чтобы специальные критики могли писать на их основании ругательные статьи.
Для меня остается загадкой, как двухметровый альманах попал за границу: в США и Европу. Наверное, все ждали, что будет микропленка, а его просто намотали на тело.

На БАМ

Ну что вы к нам все носите и носите свои рукописи. Вот вы сколько получаете в своем геодезическом институте? 120? Ехали бы на БАМ, попили бы спирта, поорали бы песни под гитару, девчонок бы под юбками полапали, через две недели написали бы очерк и назад в Москву. Тут бы вам за него триста рублей дали.

Бабцов

В 1976 году я принес в журнал «Сельская Новь» главному редактору Александру Ивановичу Бабцову свои рассказы. Он их как взял в руки, так и начал ржать. Час проходит – ржет, два проходит – ржет, три проходит – хохочет. Нравится. Прогоготался Александр Иванович, вытер слезы и говорит:
— Мы у тебя, Антоша, рассказы взять не можем — не знаешь ты жизни, — и улыбается хитренько.
— Слушай, Бабцов, — отвечаю я, — вот я сегодня видел, как ты с утра в черную Волгу садился.
— Ну так положено мне, как главному редактору.
— А я тридцать минут ехал на электричке, сорок минут в метро и двадцать минут в трамвае № 13, в котором мне оторвали пуговицу. И это я не знаю жизни?
В 2000 году я с Бабцовым в Дюссельдорфе встретился на конференции «Демократическая Россия и книжный мир». Он  выступал с трибуны и говорил, что даже в страшные годы застоя всегда поддерживал и продвигал молодые таланты, вот и Антошу открыл. И кивает в мою сторону.

История Валека

В Афгане служил и как-то не было сигарет, не подвезли. Ну ходишь и просишь: «Дай закурить, дай закурить», - а ни у кого нету, потому что поставки не происходят. Тогда стали курить дурь. Курили, курили, курили, курили и очнулся я ночью под гусеницей нашего танка. Как туда попал? Не знаю. А если бы танк поехал?
Но тут мы через месяц разбомбили склад духов. Там этих сигарет американских было меряно-немеряно. Самых лучших, самых замечательных сигарет. Коричневых, с золотым ободком. Мы их нюхали сначала, а потом по две штуки враз курили. Только я уже не курил. Бросил.
Вообще в Афгане, кто раньше проснется, тот того и вырежет. Бывало мы глаза откроем, смотрим - духи спят и лезем их резать, а то они раньше нас очнутся и давай нас кромсать. Я от этого неделями не спал, а потом привык, только курить бросил.

Охранник Свинухов

Охранник нашего банка Свинухов в ночную смену застрелился. Накануне он всех заранее выгнал из здания, чтобы сотрудники, задержавшиеся из-за ненормированной работы, назначенной руководством, не помешали ему совершить акт самоубийства. Мы не знаем отчего он это сделал и как все произошло, но утром все тетки сказали, что не пойдут на милицейские процедуры, а я же один мужчина в отделении и отправился на опознание. Сидел три часа на стуле пока две сотрудницы прокуратуры (миленькие Варя и Катя) собирали в полиэтиленовый пакет маленькие кусочки (там много натекло).
Потом в курилке мы стояли с золотой блондинкой Катей и сосали Винстон Лайтс, а Катя сказала: «Откуда у него боевые патроны». А я ответил, что надо у Андрея Петровича, начальника охраны, спросить, может у них порядки такие.

Наполеон

Все считают, что когда Наполеон вошел в Москву, то стоял на Поклонной горе, а потом через Триумфальную арку пошел по Кутузовке. На самом деле Наполеон стоял возле Белорусского вокзала и ждал, пока ему москвичи вынесут ключи от города. Когда же он ключей не дождался, то пошел по Тверской в Кремль, где устроил пожар и бежал обратно по Смоленской дороге.
Просто тогда еще Триумфальной арки не было, а то бы Наполеон через нее вошел.