Встречи. История Девятая. Белые цветы

 Снова этот звук… Мягкая мелодия колокольчиков, сперва тихая и спокойная, затем всё более и более нарастающая, уже в который раз вырвала меня из тёплых объятий царства сна. Увы, для того, чтобы не слишком выделяться из простых смертных  и не бросаться в глаза, порой приходится делать хоть что-то как все. Но сейчас волновало не это: я настойчиво пытался вспомнить, что же мне снилось. Мне вновь хотелось мысленно вернуться в тот мир, где можно быть кем угодно, как угодно и где угодно. Но, увы, власть сна намного сильнее, чем мои собственные по-утреннему вялые мысли, от чего мне не удалось не только вспомнить, что же всё-таки там было, но и представить, что не было ничего. Так я и лежал какое-то время с закрытыми глазами, погружённый в собственные тяжёлые мысли, пока сон вновь не потянулся ко мне со своими успокаивающими объятиями.
 Но порой нужно быть сильнее. Как бы мне ни хотелось, пришлось вставать, отряхивать с себя иную реальность. Крепкий кофе, взгляд в окно и слабая эмоция, выражающая некое удивление: на ветвях деревьев был иней. А ведь сейчас середина лета! Хотя, этот город странен уже хотя бы тем, что он существует, не говоря уже о том, что многое здесь происходит не по расписанию. Ни криков, ни шума дорог не было слышно – и вовсе не потому, что окно почти не пропускало звуки. Наоборот, оно было совсем обычным – мне всё-таки порой очень хотелось услышать хоть что-нибудь оттуда, с улицы, кроме дуновения ветерка и музыки в голове. Но здесь была абсолютная тишина. Да и транспорта у нас нет – он слишком громкий и быстрый, быстрее, чем течение жизни здесь.
 Я оделся на скорую руку и вышел. Было не по-летнему холодно – хотя, быть может, мне просто так казалось… От моего дыхания волосы, падавшие на лицо, стали покрываться инеем; я представил, будто бы я вовсе не подобие человека, а дерево. Самое настоящее, раскидистое, ветвистое… только, увы, серое. Интересно, а как это – быть деревом на самом деле? Они, безмолвные, неподвижные, видят всё и всех, обладают колоссальнейшими познаниями, могли бы уже давно вырвать свои корни из-под земли и идти… только идти некуда. Вероятно, в этом и заключается их главная мудрость – оставаться на месте и наблюдать. Жаль, люди так не могут. У них иной удел, который я бы, вероятно, не пожелал ни деревьям, ни кому-либо или чему-либо ещё.
 Сегодня последний день. Я и так прожил дольше, чем мне необходимо было, и последние полтора года моего существования вообще не имели под собой ни основания, ни стремления, ни цели. Единственной радостью был сон… и этот вид из окна. Когда смотришь сквозь стекло, то, что находится за ним, приобретает больший смысл, нежели порой прикосновение к нему. И то дерево, покрытое инеем, не было исключением. Покуда я глядел на него через окно, оно было важно; теперь же оно стало просто родным и утратило свою былую необходимость.
 Впереди был мост. Каждый день кто-то приходил к нему и повязывал на нём букет белых цветов неизвестного мне вида. Я не знал, кто и зачем, но это и не важно было знать – иначе ещё одно поле для фантазии исчезло бы. Иногда мне казалось, что это цветы, подаренные жизни, или цветы любви, или цветы надежды… или сна. Река под мостом застыла и покрылась довольно прочным слоем льда, что было заметно с высоты. Тусклые огоньки фонарей придавали небу сиреневатый оттенок, отбрасывая приблизительно такого же цвета тень. Ещё не до конца рассвело, хотя многое уже можно было разглядеть.
 Я постепенно приближался к тому месту, где зачастую были повязаны эти самые цветы. В голове снова витали мысли о том, кто их  и зачем сюда приносит – я искал новые способы интерпретации сего действа. Но пока не находил – видать, бодрящее действие кофе уже прошло. Мне почему-то ужасно захотелось увидеть то, как их сюда приносят. Открыть тайну. Напоследок…
 Цветов не было. Я не знал, почему. Быть может, их сдуло ночным ветром, или ещё что… Вряд ли кто-то их забрал – если, конечно, это не был тот, кому они предназначались. Очень хотелось надеяться на то, что их ещё просто не принесли. И вдруг я увидел смутный чёрный силуэт, скоро приближавшийся сюда.
 Это была ты. Снова… Ты постепенно и уверенно приближалась ко мне, сюда. В какой-то из моментов я подумал, что это ты их приносишь сюда. Только зачем? Я не знал. Я вообще мало что о тебе знал, кроме того, что видел и чувствовал. Возможно, это из-за тебя я до сих пор был жив, но причину, зачем именно, так и не понял. Ты приблизилась почти вплотную – и внезапно улыбнулась.
 Уж слишком неожиданной была эта улыбка на прежде всегда холодном, абсолютно спокойном лице. Стало хорошо, как не было никогда. Возможно, я действительно жив из-за тебя, и теперь я понимал цель. Этот день стал действительно важен. Ради этой улыбки стоило жить… и, вероятно, стоит умереть. Я уже чувствовал, как горячая кровь течёт по лицу. Взгляд мутнел, всё расплывалось.  Я терял сознание.
 Ты не дала мне упасть, ловко подхватив меня во время падения и аккуратно положив меня на холодную землю. Но я не чувствовал холода. Предсмертная эйфория. Ты смотрела мне прямо в глаза и по-прежнему улыбалась. Последнее, что я видел, были белые цветы, которые ты достала из-под плаща, и, вложив их мне в руки, мягко сказала:
"С Днём рожденья."
(2006)