Бьет по глазам

Это диагноз. Я говорю вам со всем знанием дела, и можете верить мне больше, чем седому доктору с ученой степенью. Адреналинозависимые – это диагноз. И это – не лечится. Таких людей можно определить безошибочно. И не торопитесь кивать и тыкать пальцем во всех странно одетых, быстро едущих, не то курящих и не с теми спящих. Не угадаете. Ошибетесь непременно, дорогие мои. По глазам. Только по глазам можно отличить принадлежащих к этой святой /будь она проклята/ касте, по глубине, в которой вспыхивают сигнальные огоньки – как маяк для таких же отчаянных и отчаявшихся. Но вряд ли вы легко считаете эту информацию, ибо выдержать такой взгляд дано не каждому. Эти глаза будут смеяться, лучиться, затягивать, как вращающаяся спираль на сеансе гипноза, и чем дольше вы будете в них смотреть, тем больше вы будете терять себя, вы будете уходить от всего, что казалось правильным, знакомым, понятным… Трансформация личности. Дефрагментация сознания. Смотри, есть другой мир. Смотри, есть сила – и ты можешь обладать ею. Сделай свой выбор. Выбор. Выбор. Выбор. И  вы отводите взгляд. Вы опускаете глаза за секунду до самоуничтожения. И это – правильный выбор. Save yourself.

Повинуясь инстинкту самосохранения, вы не успеваете зайти слишком далеко. Дверка не захлопнулась. Ребус не разгадан. И ваш милый, интеллигентный, очаровательный собеседник остается при всех своих эпитетах. И даже приобретает дополнительные достоинства из серии «романтичной загадочности» и «внутренней силы». А все странности его натуры можно объяснять «сложной организацией нервной деятельности». Да, Верочка знает, о чем говорит.

А теперь фокус, друзья. Считайте, что сбылась мечта вашего карамельно-плюшевого детства и вас пустили за кулисы цирка. Welcome! Но когда вам станет не по себе в темноте, не ищите фонарик Exite – его попросту нет. Как и самого exit.

- Я хочу нормальную, человеческую жену, понимаешь? Ну счастливы же миллионы семей с детьми, собакой и кастрюлей борща. Или тарелкой пельменей – что у них там сегодня на ужин. Он приходит с работы, она целует его сладкими от ванили губами:
– Я испекла пирог, дорогой. Ты любишь пирог?
- Конечно, я люблю пирог.
- Макс шалил сегодня. Он пытался обрезать коту усы! –
- О, надо будет его отшлепать. Я обязательно его отшлепаю после сводки спортивных новостей.
- Я уложу ребенка.
– Я помою посуду.
- Тебе очень идет эта сорочка, дорогая.
- Да милый.
/он сзади /
- Надо будет сходить куда-нибудь, мы давно не ужинали вдвоем.
- Да, милый.
/он сверху/
- Может быть, в следующем месяце.
- Да, милый
/синхронно на бок/
Три, два…
- Я люблю тебя.
- И я тебя люблю, милый.

Ты хочешь человеческую жену, милый? Смотри мне в глаза, я знаю, как выдержать взгляд. Поэтому  я здесь, мой славный рефлексирующий маньяк. Я даю тебе взрыв. Где-то в коре надпочечников происходит выброс гормона, без которого твоя кровь превращается в томатный сок. Но мы-то любим Blood Mary, не так ли? Я градус, который придает твоей жизни температуру, отличную от нуля. Я не пеку пироги, я держу кота, пока дети раскрашивают его в цвета российского флага /и это педагогично – наши дети – патриоты! И соседские дети теперь патриоты тоже/, я пишу по ночам, моя лучшая сорочка раньше была твоей футболкой, и ты не сможешь, не сбившись, сосчитать даже до пяти, пока я буду с тобой, в тебе, на тебе, у тебя – ты вообще не сможешь считать. А ты думал, Кегель – это родительный падеж от «кегли»?

А еще я ухожу. И как бы натурально ты не возмущался, ты любишь меня за это. Ты любишь меня за мои маленькие тайны, за темные закоулки, в которые не хочется заходить, но жутко здорово знать, что они есть. Где-то глубоко в коре, в подкорке надпочечников чувствовать, догадываться, представлять, щекотать нервы этим запретным, беречь это от посторонних глаз. Это как десерт – ты съедаешь все, оставляя напоследок темную, полную сладкого, прохладного сока виноградину, уже чувствуя во рту ее вкус, свежую влагу, которая прорывается из-под кожицы, если на нее надавить…
И ты отпускаешь меня – потому что ты знаешь, что мне необходима эта свобода, ты ведь тоже умеешь смотреть в глаза. Ты не задаешь лишних вопросов – ты не боишься моей свободы, как родственники больного не боятся уколов – ты понимаешь, что этот воздух поддерживает меня, это заряд, без которого я не смогу нормально существовать. И ты отпускаешь меня, отдыхая, полностью расслабляясь те несколько часов, пока я не вернусь. Я всегда возвращаюсь.

Я всегда возвращаюсь, потому что я не только потребитель, но и источник этой энергии, правда, Солнце? И когда моя энергия отдана тебе – я иду обратно, я выключаю телефон, я ложусь на дно – до новых встреч в эфире. А ты работаешь бесперебойно. Ты вечный двигатель на вечном адреналине. У тебя зависимость в n-степени. Абсолютная клиника. Полная безнадега. Ты несовместима с состоянием покоя, как наши группы крови. Резус-конфликт. Если привести нас к общему знаменателю – мы перестанем существовать. По крайней мере, друг для друга. Поэтому сама мысль об этом знаменателе вызывает в организме феерические реакции. Это как просмотр фильма ужасов или американские горки – знаешь, что ничего плохого не случится, но стынет кровь в жилах. И за эту криотерапию мы готовы платить любую цену. Если бы мы были животным, мы были бы тигром. Или кто там у нас еще полосатый?.. Зебру не предлагать: адреналинозависимые – закоренелые хищники. Нам всегда нужно находиться в состоянии легкого недо -: недолюбви, недосказанности, недопонимания, наконец. Тогда надпочечники работают нормально.

А у тебя, друг мой, есть надпочечники? Я чувствую себя разрушителем мифов, знаешь ли, – и это паршиво. Ты жил и верил в простых, честных людей – в нормальных людей, которые нормально одеваются, ездят на нормальной скорости и не курят, потому что это вредно. А получил нас. Плохой сюрприз, правда? И мама твоя будет очень недовольна, что ты прочел эту ересь. Поэтому открою тебе секрет: exit – там. Маааленький такой. Специально для-тебя-лично-оставленный крохотный exit. Иди. Живи долго. И счастливо. Если получится. Если ты знаешь, что такое жить счастливо…

Что ты топчешься? Ну что ты смотришь на меня так странно – как будто вспыхивает на дне зрачков крохотный маячок… Поздравляю. Это диагноз. Я же предупреждала: не смотри мне в глаза…

Пойдем, я покажу тебе закат. Ты никогда еще не видел закат так близко. Это пульсирующее солнце бьет теплой волной по твоим неокрепшим крыльям.

Теперь ты умеешь летать.