Снег...

Всё небо тучи затянули,
И снова падал грудой снег.
Деревья может и уснули,
Но собирают взоры всех.

С рябины ягоды уходят
На пропитание, для птиц
У нас их, разных, очень много,
И даже больше, чем синиц.

Такие быстрые, большие
И с хохолком на голове,
И перья на хвосте цветные...
Но их не видно на земле.

Всю землю снег запорошил,
Покрыл деревья серебром,
То долго в воздухе кружил,
То засыпал недвижным сном.

Обняв деревья шапкой снежной,
Он их заставил поседеть;
Всё также плавно, безмятежно
И тихо продолжал лететь.

Кружил он в небе, как звезда,
И падал вниз, без промедленья...
И вновь врывался в небеса,
Против «закону тяготенья».

Но, тихо падая в ладонь,
Он быстро таял от тепла
И обжигал он, как огонь.
Лишь попадая на глаза

Морозил веки, глаз смыкая,
Стекал он каплей по щеке
И, на морозе замерзая,
Блестел хрусталиком во мгле.

Как конфетти в фонарном свете,
Ложился тихо на песок
И засыпал песчинки эти…
И быстро нарастал сугроб.

Он, как бархан среди пустыни,
То возникал, то пропадал;
Позёмки вихрями кружили,
Не дав явиться там следам.

Сугробы – волны... волны – море...
Позёмка – пена на волнах...
Но море - то – всего лишь поле,
Что исчезает на глазах.

Сливаясь с небом, это поле,
При свете дня, в ночной тиши, -
Одна картина на просторе,
Пусть даже ветер ворошит.

Сверкает, словно нити шёлка,
Переплетённые в ковёр;
Средь них лишь маленькая ёлка
Стоит, как небольшой шатёр...

Природа всё же засыпает,
Но так же грудой снег валит...
Наверно, устали не знает
И ночью никогда не спит.

Сижу я, будто бы во сне,
Сквозь обручальное кольцо
Я вижу милое лицо,
Знакомое до боли мне.

Туман рассеялся, и сон
Исчез в глубинах тишины,
Где так же растворилась ты,
Как сердца безутешный стон.

Мне надоело жить во сне,
Мне надоело в сумраке томиться,
Хочу, как призрак, в небе раствориться,
Не появляться больше на земле.

И если Мир улучшится мгновенно,
Быть может, я на землю и вернусь,
Но я не верю этому, боюсь...
И исчезаю духом во вселенной.