Полоса отчуждения

УХТОМКА

Эге-гей, уставший брат,
Скинь с плеча свою котомку.
От полуденной Ухтомки
Далеко до райских врат.

Как нарочно, ни души
На затоптанной платформе,
Пса бродячего покормишь
Для спасения души.

За углом визжит пила,
Воробей крылами машет,
Свет в тени деревьев пляшет. 
Больше света – меньше зла.

Пыль взметнет с плешивых лип
Вихрь залетной электрички,
Вызывая тот привычный
То ли кашель, то ли всхлип.

Запахом нагретых шпал
Воздух скомканный пропитан,
Подведен, но не испытан
Фосфорический запал.

Дым возводит до небес
Многоглавая столица,
И душа твоя томится
В ожидании чудес.
 

ОСТ.  П. 61 км

Летний вечер средь берез
Отыскал поселок дачный,
Переулок поперечный
Смотрит в поредевший лес.

Солнце за забор нырнет,
Скаля золотые зубки,
А у деревянной будки
Пес привязанный ревет.

Черный глаз глядит в упор,
Меж клыков слюна сочится.
Чужаков и христорадцев
Пес провидит сквозь забор.

Прижимая лапой кость
От вчерашнего обеда,
Он не пьет из миски воду,
К летней ночи копит злость,

Чтоб, оставшись vis-a-vis
С кругломордою луною,
Серенаду ей пролаять
От тоски ли, от любви...


ЗАВИДОВО

Мезонинчики, флигелечки,
Подзаборный сиреневый куст,
В центре сквера серебряный летчик,
Строг его обрубленный бюст.

Тетки с семечками в кошелках
(помню – десять копеек стакан),
Городской охотник с двустволкой
Без добычи, но в меру пьян.

Досоветских времен вокзальчик,
Переживший войну и плен,
На перроне сопливый мальчик –
Это я в портках до колен.