36. Ольге шаг до смерти. В шоке Ленский. Фраг. ром

                *          *          *
Загадкой тешимся резонной:
А как там Ленский, погружённый
Судьбой в канал на букву «же»?
Поэт, от счастья отрешённый,
Поплёлся было  прОчь  уже,
Но дискомфорт в опустошённой
И неприкаянной душе
Вернул заблудшего обратно
В сиянье нимба – нимб наглядно
Взмыл от пылающих ушей…
                .          .         .
В круг моралисток и ханжей
Юнца не  вЫдам  на съеденье,
Но ждёт моё произведенье
Интриг, свиданий и разлук…
В роман внедряя образ мух,
Зову: слетайтесь во владенья
Вдовы, не ради оплеух.

Но… жертва Ленский иль лопух,
А снова в дом крадётся тенью,
Сродни чьему-нибудь виденью…

Пускай звучит молитва вслух,
Попав в моё произведенье.
«Помилосердствуй, Провиденье!
Усугублять не надо мук! –
Молил Володя сквозь испуг. –
Будь лишь  свидЕтелем  смятенья.
Не жить мне, если ты – пастух,
Злой гений моего паденья,
И всех бессмысленных потуг.
Хоть часть былого самомненья,
Верни мне  нЫнче, Провиденье,
Не добавляя оплеух.
Хочу войти не жалкой тенью –
Самим  собОй  в желанный круг
Любовниц или же подруг»…
 
Царит, порой в обход приличий,
У незамужних  свОй  обычай,
Как очаровывать гостей.               
Но гость не приз и не добыча,
А если б был и похитрей,
Поднёс бы  всЕм  свою «свирель».
Но, впрочем, это текст для спича…
                *          *          *
Настасья, в помощь   Петьку  клича,
С Наказом  бАрышни  своей
Неслась по дому, как Борей,
Под нос для  пАмяти  талдыча:
«Неси-ка, Настя, поскорей
Мне свежей крови, ну, хоть птичьей.
Сейчас ведь  рЕжут  кур во щи?
Затем    Татьяну    мне сыщи.
Скажи, близка к  тому,  мол, Ольга,
Чтоб оборвать свой  вЕк  недолгий.
Страдает, мол, совсем плоха.
Всё из-за Вовы-жениха.
Сестру пугать тебе не надо.
Скажи без лишнего – точь-в-точь.
Пусть поспешает, чтоб помочь
Спасти нас с Ленским от разлада.
Лети, как будто ты крылата.
Коль встретишь, шли ко  мне  сестру.
Затем и Ленского мне словишь,
Да  срОчно  чтоб, а не к утру»…

Когда судьбе не прекословишь,
Она берёт сюжетный труд
Весь на себя, а сам –  мух  ловишь,
Ну, то есть рифмы и… филонишь…
Уж водевиль мне по нутру.
У Насти в памяти сотру
Я  кое-чтО  сейчас…  Дословно ж
ТакИм  был барышни наказ:
«Коль словишь Ленского, то молвишь
Ему всё с глазу лишь на глаз.
За  госпожУ,  мол, Бога молишь,
Чтоб не  покИнула  всех нас.
Мол, из-за милого поэта
Решила барышня сейчас
Себя убить из пистолета.
Добавь – страдает без прикрас,
БедА,  мол, как бы не стряслась»!..

Увы, нет времени у Насти
На всё, хоть рви себя на части.
Хотя, по мненью мудреца,
Не стоит порученье Насти
И выеденного яйца,
Она, призвав к себе мальца,
Сложила долю полномочий
С себя на Петьку-сорванца:
«Ты  нужен нам, дружок, всем очень.
Беги, Петруша, что есть мочи,
За Ленским в парк, да в голос вой.
Не быть, мол, барышне живой –
О  смЕрти  собственной бормочет.
С разбитым сердцем жить не хочет
Да всё глядит на пистолет,
Как проигравшийся корнет.
Ты, Петушок, горласт, как кочет,
Однако скользкий, как налим.
Уж расстарайся, хоть умри!
В тебе два горла, даже три…
Сыщи – аукай неустанно,
Коль можешь, на весь  пАрк  ори –
Ещё и барышню Татьяну.
Скорей, не так, чтоб до зари!
Ах, всё же нет… постой, замри!
Не хлопочи – её достану
СамА  я, хоть из-под земли»…

Сметлив, проворен и смазлив,
Чем вызывал к себе доверье,
Петрушка был уже за дверью.
Всем взял –  годАми  лишь соплив.
Но в деле сроду не сонлив…

Пустила курице кровь Настя,
А хлопец в полумрак ненастья
Ворвался, спрыгнувши с крыльца.
Он был парнишкою охочим
До  поручЕний,  между прочим,
Как Петькин батька до винца…

Облазил Петька парк, как блудень,
Но не ручался за исход.
Вот чёртов барин! Ходит трутень
По парку где-то без забот…
Унылый сумрак неуютен
Стал и для игр, и для работ,
Но для гуляющих господ
Нет, видно, места обитанья,
Дороже парка пред грозой…

Одною с  Отроком  стезёй
Пересекала парк и Таня…
Посланец, даром что босой,
Нагнал искомую рысцой.
«Нашлась хоть  Эта! Божья милость!
Уж коль так живо объявилась,
Оповещу я  сАм  господ –
Всё меньше  Настеньке  хлопот.
И нашим угожу и вашим»… –
Решил посол и вытер пот.
Он, как заправский словоплёт,
Предстал пред барышнею важен,
Как взрослый – полон рот хлопот.

Споткнулся – с лёту нос расквашен,
Но недосуг себя корить,
А господа  оцЕнят  прыть.
– Жуть, барышня! Как не скулить
   Настасье, ведь  сестрИца  ваша
   Себя решила застрелить!
   Не бойтесь, ведь пока  живА же!
   Уговорила    Настя    даже
   Её чуть-чуть повременить.
– ??? – у Тани задрожали губки:
    Ужели  логики  есть нить
    В таком неслыханном поступке?! 
    Татьяне есть с чего заныть:
– О, Боже! Кто моей голубке
    Дал повод  жизнь  перечеркнуть?
    В себя стрелять?! Какая жуть!
Татьяна, подхвативши юбки,
Рванулась опрометью в дом,
А хлопец –  гостя  чередом
Искать отправился по плану.
Найдёт в итоге, но… как рано?

Блуждать, как давеча Татьяна,
Ему, ищейке, не пришлось:
Гость шумно напролом, как лось,
Сам  шёл к усадьбе одержимо
Без постороннего нажима.

По-русски – чай, не полиглот, –
Отставив ногу чуть вперёд,
Посыльный – истинный глашатай –
Погромче  кочета  орёт.
– Ох, барин, если в дом народ
  Сбежится, тайн не разглашайте!
  Всё обскажу вам наперёд,
  Но после уж не оплошайте.
  Вас кличут, барин, поспешайте!
  Готова барышня сейчас
  С  собОй  покончить  из-за вас.
  Меня послала с подвываньем
  За  вАми  Настя…
                – С упованьем
    На то, что я застану гроб?!
  Где ж ты был  раньше,  остолоп?! –
Воскликнул гость с негодованьем,
Пуская сам себя в галоп,
Не разбирая в беге троп…
               *           *           *
На Ольге новенькое платье,
На модный сшитое фасон,
Но в нём стреляться не резон.
Испортить вещь, – с какой же стати?!
Тут не театр-иллюзион.
Уже над грудью занесён
Платочек, смоченный обильно
В стакане с кровью, но рука
Не  опускАется  пока,
Поскольку это же… дебильно!

Едва ли будет сексапильна
Она, запачкав свой наряд.
Уж лучше пить мгновенный яд,
Но сцена с ядом невозможна…

Поскольку в грязном непреложно
Враз Оля сделалась бы злей,
Придётся  раздевАться  ей.
Да, застрелить себя несложно,
Вот имитировать – сложней!
Раздеться? Нет, она не Ева,
Поскольку Ленский не Адам.
Забрав наполненный стакан
С собой, расчётливая дева
Спустилась в Настин закуток,
А в спальне Ольги, как вещдок
(Конторским стилем излагая),
Остался, кровью истекая,
Забытый скомканный платок…
                *          *          *