Посвящается...

Посвящается уставшим от работы и мечтающим сбежать ото всех и от всего... даже от любви.

...Он всё думал - открывать ли калитку. Любопытство "брало верх", но это было так не похоже на него, поэтому он пытался задушить волнение и успокоиться. В конце концов, ему просто надоело подсматривать в щёлку, он чувствовал себя провинившимся ребёнком, которого за какую-то провинность заперли и не пускали поиграть. Но ведь то, что он здесь оказался - это было только по собственному желанию, по какому-то внутреннему зову души. Он распахнул калитку... Фары машины были направлены в сторону леса, поэтому их свет не резал глаза, как он предполагал. Толстые стволы вековых сосен красиво освещались, казалось, они тоже замерли в ожидании, как он... Никого не было видно. Преодолевая застенчивость, а может даже и какую-то долю трусости, ведь в лесу он был один, и за целый день, который он провёл на своём участке, не проехала мимо ни одна машина, ни один человек не побеспокоил его покой. Да ещё телефон, который он выключил всем "на зло", подсел... И теперь даже позвать на помощь будет проблемно. Да... Но он твёрдым шагом пошёл по направлению к машине, решив узнать, кто же мешает его покою и с какой целью.
  Он открыл водительскую дверь. В машине никого. Кто же приехал? Но что это... он сразу даже не услышал... Музыка... Он стал прислушиваться. Она лилась непрерывным потоком, трогая самые заветные струны души и улетала куда-то высоко между верхушками сосен в звездное небо. "Это просто волшебство",- подумал он. А мелодия лилась и звенела по лесу, казалось, даже клевер в поле вторил ей. Он сел на порог машины. Что интересно, музыка совсем не мешала думать. Да и думать он не мог... Даже в самые трепетные моменты жизни он старался поступать разумно, долго обдумывая, взвешивая все "за" и "против", кто знает, может, он и жил бы сейчас по-другому и не сбежал бы сегодня сюда в избушку около леса, но иначе, пока, он жить не мог. Он думал о том, что сделал в жизни, чего достиг, что ещё впереди, и ещё не давал покоя вопрос: "А любит ли меня вообще кто-нибудь просто так, за то, что я есть, со всеми моими недостатками и достоинствами?"
  Вдруг... Он почувствовал прикосновения рук, казалось - родных, таких знакомых. Он как будто бы даже ощутил запах - такой притягивающий, манящий и зовущий, и дыхание - волнующее, тёплое... Ему захотелось повернуться и посмотреть... Но тело не слушалось, а к горлу подкатил комок, хотелось вздохнуть, но воздуха не хватало. Но теперь он понял, кто был рядом. Такой трепет и волнение можно испытывать только перед этим человеком. Он смог только прошептать: "Спасибо. Прости." Она присела перед ним на корточки: "Ничего. Главное - я тебя нашла. А минуты слабости бывают у всех, но пообещай - никогда больше меня не расстраивать". Она вытирала слёзы, которые текли по его щекам, скупые мужские слёзы. А он целовал её щёчки - правую и левую - они были солёные и мокрые от слёз радости, что он рядом.