девочка

Сидит, потупившись, уткнувшись в стаканчик носиком,
Маленькая, заскочила в бар на часик, осталась - на восемь,
Танцевала, звёздная, южная, по ноябрю холодному босиком,
Подбегала ко всем, задавала риторические вопросики:
Что делается с коконом куколки, когда та улетает мотыльком?
Что, если чей-нибудь нос по самый край забить табаком?
Что, если кое-кому закрыть ушки и открыть сердечко тайком?
Люди смотрят, крутят пальцами над виском:
Девочка, кто же спрашивает о таком?

Сидит, холодная, в одном маленьком старом красном платьице,
Без сапог, без чулок, без пальто, без шапочки – бесприданница,
Иногда только отвернётся, где-то в районе сердца покопается –
С барменом, что как пёс, понимает, но не ответит, расплатится.
Девочка ростом с игрушечку, ролью с пешечку,
Память - в решеточку, мысли - в ночную таксишную шашечку,
Давай я тебе на ушко с маленьким завиточком прошепчу:
Поезжай домой, к маменьке с папенькой в трёшечку,
Брось прозябать босиком по осени в кабаках за стоечкой,
Будь сильной девочкой.

И она берет свою сумочку, смотрит на меня глазками,
Где текила смешалась с цыганскими расчудесными сказками,
Соскальзывает с высокого барного стула, держится едва,
Думает, не может подобрать какие-то нужные ей слова,
Хотя на все слова у нее есть все возможные хартии и права.
Эта девочка с сумочкой, в платьице и босиком, ничего не сказав,
Уходит неровно, маленькими шажочками. И пока не повернула за
Стойку к выходу, вдруг оборачивается; в самом уголке – слеза:
- Тогда тоже была гроза.

30.11.09