самый конец

что такое самый-пресамый конец, дети?
это когда в интернет-сообществе
твоей маленькой школы
сообщают только о смерти
того или иного. это одиночество,
когда медсестра, что даёт уколы
по одному в день, считается гостем,
усаживается за стол и угощается
то чаем, то пирогом, то тостом,
а уходя, прощается,
как будто ты вполне можешь не дожить
до вашей следующей встречи.
это когда поднимаешь плечи
(на которые уже поздно что-либо положить),
потому что не знаешь, как оправдаться,
что тебе «так, чуть-чуть за двадцать» –
всего шесть или семь десятков лет,
когда засыпаешь под вечер
с пультом в руке, обливаешь плед
остывшим чаем.
а внукам так смешно и песенно:
«нет, не скучаю,
мне и без вас весело».

это когда те, кто пели тебе в юности
с телеэкранов, погрузили лица
сплошь в щербатые лунности,
перестали вдруг веселиться,
выступать на новый год,
разбрелись кто куда дойдёт.
кому – постоянный уход,
кому – самодельная виселица.
песок сыплется, как пыльца –
постарели мальца.

это когда ты лежишь, весь в клеёнке
да чём-то ещё, таком липком или сыром,
когда в мыслях – сплошные воронки,
чёрные дыры, прорубленные топором.
поворачиваешь голову чуть в сторонку –
там за старым немытым окном
мать с ребёнком.
и ты думаешь: хорошо хоть, что похоронки
никому не надо будет строчить под огнём
маленькой свечки, свернувшись в палатке клубком
под дождём.

кто-то щёлкает всевышним своим каблуком -
всё медленно переворачивается, становясь вверх дном.
и ты думаешь: ну, наверное, поделом.
ангел тебя накрывает крылом,
укутывает сном
и сидит с тобой недолго
перед дорогой.
«спи спокойно, приятных встреч
с богом».

20.11.9