Рабыня

Теперь я – остов: посреди музея
Лежу, как остров, возроптать не смея,
Лежу, как остров смерти, под стеклом,
Спелёнатая самым крепким сном.
Я – остров смерти: жизненное море
Вокруг меня… Его отрадней нет:
Блаженство в нём –и радости, и горе,
В нём даже тьма ночная – белый свет!..
Я на боку лежу, согнув колени,
Как бы стыжусь, что так мой жалок вид…
О люди! Что вам до меня! В Аид
Ещё не мчатся с писком Ваши тени!..
Что смотришь с любопытством сверху вниз,
Ты, девушка, вошедшая с толпою?
И я была глазастою такою,
Когда меня рабыней молодою
Сарматы притащили в Танаис.
И я была, как ты, тиха, добра,
И я росла, как ты, вблизи Днепра,
Как ты, к нему бежала в летней рани,
И звались мы тогда, как вы, – славяне.
Но налетели лютые враги –
Отец мой пал, сражённый на пороге,
На капище горели наши боги,
Топтали братьев вражьи сапоги…
Я потеряла край родной навеки,
Меня купили в Танаисе греки,
Народ, из свитков узнававший весть!..
И стала я не девушка, а вещь…
Я мудрых их речей не понимала –
Понятней были окрики, пинки…
И жизнь моя у чуждой мне реки,
Как боги деревянные, сгорала.
Исправной вещью стать я не смогла
И потому, наверно, умерла…
О люди! Мудро вы под небесами
Живите и не стойте надо мной,
Не становитесь ни за что вещами –
Горите лучше огненной струёй!

10 сентября 1983 г.
(8:30-11:20)
Москва.