Тысячи возвращений

             -Уйти от тебя и вернуться обратно, - я понимаю, что это бессмысленно, но как бы я не избегала встреч – ничего не получалось сердце и ноги вели к тебе.
Ты находился рядом всегда, и не только в трудную минуту, ты всегда помогал мне. Без тебя – я, наверное, не смогла бы. – Спасибо.
Я каждый раз, когда уходила вновь, не запирала дверь на ключ и даже не захлопывала её. – Наверное, знала всегда, что придётся возвращаться.
А ты по-прежнему был рядом и почему-то незаменим во всём: на работе, дома и в моей жизни…
Только я одного не могла понять: почему?
    Ты – обыкновенный. Ты – чертёжник. Ты чертишь линии, а они – такие запутанные и непонятные. Я всегда любуюсь ими (сама не знаю, что хорошего я нахожу в этих изломленных, в этих фигурах, созданных предыдущими изломленными). Тонкая линия – прямо как по руке, - только она чёрная, грифельная и оставляет след на белом листке бумаги. Её можно стереть. А с листка ладони – не сотрёшь, ничего не изменишь. 
Восхищаюсь картинами чертежей, проектов. Очень люблю карандаш ( люблю карандашом писать стихи. Они рождаются естественными, такими, какие они есть на самом деле под его пером. Они – чёрно-белые, - самые непредсказуемые – как ты, впрочем, - самые родные –как и ты, - самые правильные).
Ты выводишь громадины на чистых листках. Ты – их пачкаешь своей правильностью и точностью, в то время, как я черкаю такие же изломленные своим или твоим карандашом, «горбатые» слова, неправильные, и в ритме и в слоге. Просто – неправильные. Они бегут друг за дружкой, пытаются догнать, остановиться, но для них это бесполезно. Они – это я, которая всё время уходит от тебя, даже не к кому-то, а просто – уходит, пытаясь всё расставить в правильном порядке, но, почему это что-то останавливает меня ( может быть, это, как раз, и есть твои линии, правильные, ровные, и лишь они знают, что я всё равно вернусь к тебе. Они – это знают. А я – нет.).
Скажи мне, объясни наконец, почему так не может быть, чтобы я – от тебя ушла? Ты улыбаешься, чертёжник! Ну что, что!? Ну почему ты всегда такой спокойный? Почему не хочешь отпустить меня вместе с моей бесовской беспокойной строчкой, вместе с моими безумными стихами на все четыре, почему?! Ты никогда не говоришь мне «уходи!», а лишь смотришь, смотришь… Почему?! Ну прогони, прогони! Прогони из дому! Прогони из своей жизни! Скажи, что я тебе надоела! Ну скажи, что ты не хочешь меня видеть!..
Ты так не скажешь. Нет. Я-то знаю. Ты вздыхаешь тихонько. Посмотришь на меня. Улыбнёшься. Но не прогонишь. Никогда.
                Где твоя правильность, чертёжник? Ведь я столько раз просто уходила, - и ты молчал. Ну, в конце концов, почему тогда не останавливал? Где твои линии, чертёжник? Ответь!
                - Потому не останавливал, что люблю. Дарую свободу тебе. Беги, если сможешь убежать. Если сил хватит. Беги, строчка, но знай, что ты – никогда не сможешь убежать. От меня – сможешь. А от себя – нет. А всё потому, сто ты – тоже любишь. А ведь мы друг без друга – пустота. Ведь, когда тебя нет – линии не бывают такими прямыми на белых листках. Их просто - нет. А теперь я отвечу, почему ты постоянно возвращаешься ко мне: потому что твоя строчка – не бежит. Она – замирает. Молчит. Поэтому, куда бы ты ни убегала – ты всегда вернёшься. Просто я знаю одну гениальную и простую вещь: мы – любим.


14 марта 2002 г.



                *   *   *
Я – беглая.
Я – сумасшедшая!               
Ищу – вдали, а рядом – нахожу.
Я – верная.
Но, знаешь – грешная,
Поэтому всё время прихожу.
Ты ведаешь моей ночной бессонницей.
Ты ведаешь – какие снятся сны.
Твой голос надо мной тихонько склонится,
С улыбкой нежно скажет мне: усни.
Я – беглая.
Я – сумасшедшая!
Усну – с тобою, а проснусь – вдали.
Я – верная.
Но, знаешь – грешная.
Я - не с тобой - до следующей зари.