Сучья потеха

Перед лесом торчит скелетом
дунь-да-плюнь-упадет избушка,
юбилейное сотое лето
проживается в ней старушкой.
Полускрюченными ногами
топчет землю она исправно,
что-то моет и вечно драит
чтобы чисто и идеально.
Носит воду ведром дырявым,
завивая суставы дулей.
А на печке вздыхает старый
обозленный на небо дурень.
Он лет двадцать лежит на печке
и весь мир красным матом кроет,
а она - то сгоняет к речке,
то обед впопыхах накроет.
Сыплет снегом пыль вековая,
и в глазах ничего не видно,
а она шубуршит, таскает,
что-то делает непрерывно.
С печки вечно летят упреки
вперемешку с зубною гнилью,
А она? Нет бы руки в боки?!
Нет - блинов напечет учтиво.
И была бы причиной старость,
но она догнала обоих.
Непонятная миру странность
в этой разности двух изгоев.
Вот такая в их жизни веха -
нет в ней логики, только глупость:
сотый год та же сучья потеха -
пресмыканье в ответ на грубость.